Тигры Редфернов

Его тон мигом пробудил в комиссаре все прошлые подозрения. Редферну определенно не нравился консультант; он даже не поблагодарил за избавление от наручника.

— Интересно, — сказал Бреннон, — почему Ройзман так хотел получить ответ именно от вас?

— Видимо, потому, что я его знаю, — даже не моргнув, отвечал этот сволочной козел, прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла, из-под ресниц следя за действиями Лонгсдейла над рукой Пегги.

— Вы. Его. Знаете? — медленно повторил комиссар. Ведьма ошалело уставилась на пиромана: ее рот приоткрылся, глаза округлились. Комиссар еще никогда не видел ее такой изумленной.

— И почему же вы мне ничего не сказали? — глухо осведомился Бреннон, накаляясь, как кочерга в камине.

— Потому что вы не спрашивали.

— Ах, так это я не спрашивал, — пророкотал комиссар. На корабле это признание не вызвало в нем такой ярости, потому что тогда ему было не до того, но сейчас!

— Если вы хотите что-то у меня узнать — спрашивайте, — с наглой невозмутимостью изрек Редферн. — Я не любитель телепатии и редко ею пользуюсь. Каким, черт подери, образом мне следовало догадаться, что вас это интересует?

— Сэр, давайте я займусь с ним телепатией, — вмешалась Джен. Она, видимо, с трудом держала себя в руках при виде еды и была непрочь улучшить ее качество с помощью побоев.

— Готово, — сказал Лонгсдейл и бросил браслет Пегги в тот же ящик. На улице послышались приближающиеся грохот колес и стук копыт, которые замерли у дома консультанта. Ведьма метнулась к окну.

— Сэр, это ваша сестра, ее муж и сын!

— Впусти, — велел Лонгсдейл. Джен выскочила за дверь, а комиссар свирепо подумал, что от непрошенных доброжелателей в последнее время продыху не стало. Наверняка кто-то из полицейских узнал Пегги и не преминул обрадовать ее несчастную мать. А юная паршивка, едва услышав о семье, бросилась к Энджелу, бухнулась на пол у его ног и схватила за руку. Вот чтоб она такую покорность выказывала раньше, своим родителям — тогда бы и не очутилась в таком дерьме!

— Пег! — рявкнул Бреннон.

— Идите, — устало сказал Энджел. — Вам пора побыть с семьей.

Маргарет так побледнела, что Натан мигом забыл, что сердится, и кинулся к ней. Она на корабле не выглядела так худо!

— Пегги! — он подхватил ее, но племянница вцепилась в ручку кресла, как клещ, и чуть слышно выдавила:

— Я вас больше никогда не увижу?

Бреннон отпустил ее.

— Конечно, увидите, — с удивительной нежностью ответил пироман, взял ее лицо в ладони, — даю слово! — и крепко прижался губами ко лбу Маргарет. Девушка стиснула его запястья и зажмурилась. Комиссар оставил ее в покое и отошел к псу. Кусач тихо, сочувственно засопел и привалился боком к его ногам.

В гостиную ворвалась Марта, за нею — Джозеф и их старший сын. В хвосте процессии виднелась ведьма, ошеломленная бренноновским напором.

— Пегги! — крикнула Марта.

— Мамочка, — дрогнувшим голосом пробормотала Маргарет. — Папа!..

Она с трудом отцепилась от пиромана, поднялась и почти упала в руки матери.

— О Боже, Боже! — Марта прижала девушку к груди; Шериданы сгрудились вокруг блудной дочери. Пес очень по-человечески вздохнул и опустил морду на лапы, не сводя взгляда с издающего всхлипы и возгласы семейства. Энджел тоже посмотрел на них, оперся на подлокотники, встал и, пошатываясь, добрел до Бреннона.

— Проводите меня до ближайшего зеркала, — сказал Редферн и после паузы добавил: — Пожалуйста.

Комиссар молча глядел на него до тех пор, пока на скулах пиромана не выступил очень бледный румянец.

— Пожалуйста, — повторил Энджел, и это уже было больше похоже на просьбу, а не на приказ.

— Чем вас не устраивают зеркала здесь?

— Я не стану оставлять подсказки тому, кто может вломиться в мой дом.

Эдвин Шеридан взял Маргарет на руки и вынес из гостиной. За ним последовала Марта, забыв даже поблагодарить, и долг вежливости Лонгсдейлу торопливо отдал ее муж. Консультант, впрочем, все воспринял совершенно невозмутимо. Хотя что его вообще может удивить при такой-то профессии…

Пироман провожал Шериданов взглядом, пока они не скрылись на лестнице — словно это они отнимали у него бесценное сокровище, а не наоборот; потом направился к двери, держась за стенку. Бреннон кивнул Лонгсдейлу на прощание, потрепал пса по загривку и догнал Редферна уже на площадке. Там он взял Энджела под локоть. Пироман слабо вздрогнул.

— Шагайте, — буркнул комиссар. — Я прослежу, чтоб вы не свернули себе шею.

— Я не люблю, когда меня заставляют просить.

— Вы и благодарить не любите.

— А это обязательно выражать словами?

— Угу. Не все, знаете ли, владеют телепатией.

Они одолели лестницу, затем холл, дорожку через сад, и на улице пироман свернул к кафе Валентины, однако прошел мимо и углубился в переулок между аптекой и отделением банка. Натан сразу понял, почему: там была черная дверь в магазин готового платья. Энджел пробормотал заклятие, толкнул ее и вошел. Комиссар все еще поддерживал его и почувствовал, как Редферн тяжелее на него навалился.

— Вы слишком полагаетесь на эту вашу магию, — проворчал Бреннон. — Вот хороший пистолет, например, тоже неплох.