Тихие сказки

А свет какой! Какой здесь свет!Мир истончился. Больше нетПрепятствий. Все насквозь отверсто,И тихо высветилось сердце.И оказалось, что оноИ дарит свет. Давным-давно.С рожденья мира сердце светит,Да только кто его заметит?Его светящее теплоВселенским телом поросло.И сколько нам ни говори,

Что близок Бог, что Он — внутри,Он незаметен. Нет и нет.Но этот все пронзивший свет!..

Том совсем замер. Он знал: сейчас ему откроется что-то са¬мое великое, самое нужное и простое, как эти поленья в костре, от которых нельзя оторвать глаз. Кажется, это была первая бессонная ночь в его жизни. Вся ночь — у костра. Спать? Да как же может прийти сон, когда так переполнено сердце?

И снова — звон со звезды. И — голос четвертого:Как упорна она, как давноМысль простейшая бьется во мне:Я — никто. Я лишь только окно.Я пробоина в плотной стене.Только плотность стены прорубя,

Только после великих потерьПонимаю: я — выход в Тебя,Я — к Тебе приводящая дверь.С целым миром окончился спор.Я — никто. Обо мне позабудь.Я — лишь вход в бесконечный простор.Только вход, только дверь, только путь.

А звезды между тем начали меркнуть. Занималась заря. От костра оставались одни уголья. Казалось, гномы совсем замолкли. Но вдруг с далекой голубоватой звездочки раздался еле слышный звон и пятый гном (он все-таки был здесь) прошептал в ответ:

Бог перед нами так же растворен,

Как этот побледневший небосклон.Но чтоб меж нами стерлись все границы,Нам надо точно так же раствориться,Раскрыть всю душу и сойти на нет,Чтобы от нас остался чистый свет.

И вот — ни костра, ни гномов — одна Заря. Но какая! Не-ужели… (Том вздрогнул) — заря — это то, что осталось от них в этом мире? Никогда, никогда он еще не видел такой зари! Так вот это что:

Мир истончился. Больше нетПрепятствий. Все насквозь отверсто,И тихо высветилось сердце.

Сердце… сердце… Огромное сердце мира. Тайное, спрятанное у мира в груди…

И оказалось, что оноИ дарит свет. Давным-давно.С рожденья мира сердце светит,Да только кто его заметит?

Он ЗАМЕТИЛ!!! Свет исходит из Сердца! В центре мира — светящееся Сердце. Свет настоящий — тайный, потому и тайный, что нельзя же сердце вынуть из груди. Обнажить — убить. Свет сердца… Свет — это любовь. Свет не только Музыку, он Жизнь рождает заново, Душу рождает. Любовь, рождающая жизнь, — вот что такое настоящий, живой свет!

Теперь к Ней! К Ней! Разве он не решил задачи? Разве не познал тайны света?

Он сиял так, как будто всю зарю вобрал в себя!

А солнце уже было высоко. Заря отгорела. Он вышел из леса и приближался к своему родному сказочному городу. У этого города было много имен: когда-то его называли Страной Детства, когда-то — Селением говорящих птиц и зверей. Важно было одно: это то, что возникло по Ее воле; это — Ее создание. Как он любит здесь каждую мелочь! Какое здесь все родное! Каждое окошко в разноцветных домиках, каждый ручной зверь, каждая птица. Каких только птиц здесь не было! Какие расцветки, какие голоса! А вот и гном, живущий в хрустальном гроте. Гном-предсказатель. Он всем предсказывал будущее и ему предсказал когда-то, что он, Том, будет светиться ярче, чем тот хрустальный грот. Ну вот и сбылось предсказание. Только… только почему же сам хрустальный грот как-то потускнел? Погас. Не светится… Странно. Он сейчас только заметил, что все потускнело. И даже маленькие золотые кони с золотой каретой, которые могли умчать в любую мечту и даже на воздух подняться, даже и они стоят понурые, никуда не рвутся, не зовут, — точно замерли. Что это? Почему птицы не поют? И почему Белая Лебедь, плывущая по озеру, поникла голо¬вой и опустила крылья? И — главное, где же, где же Она?! Девочка моя! Мой волшебный Цветок!

— Ах, Том — сказала Белая Лебедь и посмотрела на него од¬ним бесконечно печальным глазом.