Тихий герой

Я смотрел на старосту, заклинаниями убирающего чужую блевотину, и осознавал, что в семье Уизли всё же присутствует искренняя забота старших о младших. Близнецы без лишних споров повели Рона на помывку, и, несмотря на хорохористый обмен репликами, им было не по себе от того, что они утворили со своим братом. А за свою единственную — и самую младшую — сестру они, надо полагать, встанут горой как один. Нужно иметь это в виду.

— Это что же, мне теперь до конца года в… какашках ходить? — мрачно спросила Гермиона, когда Перси закончил уборку, поблагодарил меня и поспешил за братьями.

— Ты не одна, подруга, — успокоила её Парвати. — Если что, найдём на них управу.

— «Есть мнение, что с вонючей темой братьям придётся завязать», — сообщил я, равнодушно глядя в сторону, куда ушли близнецы.

Моя пассивность в разговоре с рыжими объяснялась тем, что я в это время неспешно и основательно крепил на их организмы заранее приготовленное плетение. Сегодняшнюю ночь затейники проведут спокойно и счастливо, а вот завтра в два пополудни заклинание активируется.

Во-первых, все навозные бомбы, которые окажутся у близнецов в карманах в этот момент, самопроизвольно сработают. Мы с девчонками к тому времени успеем пообедать — нам к Снейпу нужно прийти пораньше — а вот близнецы хорошо если к десерту перейдут.

Во-вторых, от шевелюры близнецов начнёт постоянно и отвратительно вонять какашками. Ещё раз: постоянно. Похожий трюк я когда-то проделывал с Ли Джорданом, но тот благоухал мочой. Никакие помывки не спасут — разве что в комбинации с обриванием бесценной рыжей шевелюры налысо. Полагаю, на трое суток близнецам придётся найти себе отдельное место для приёма пищи, а то и ночлега. Через три дня заклинание свернётся и уснёт. До времени. Мы же не звери.

Третья компонента моего проклятия — на год. Всякий раз, когда рядом с близнецами окажется навозная бомба — она будет прыгать на них, взрываться и пробуждать на сутки плетение из пункта номер два. Полагаю, рано или поздно это отучит пачкунов и от самих бомбочек, и от магазинов с этими говно-петардами на прилавках.

Кроме моей туманной фразы, на которую никто не обратил внимания, связать меня с обрушившейся на близнецов немезидой отмщения было невозможно. Несмотря на это, через неделю Патил отзовёт меня на приватный разговор и среди прочего скажет следующее:

— Слушай, Гарольд… в общем, если вдруг когда-нибудь между нашими семьями пробежит чёрная кошка и ты задумаешь воевать, то… свяжись сначала с кем-нибудь из нас, пожалуйста. Вдруг окажется, что это всего лишь недоразумение, которое легко разрешить или договориться миром?

— «Я тебя услышал, Парвати Патил», — серьёзно ответил я. — «Так и сделаю. Но если твои родители похожи на тебя, мне сложно представить, чтобы у нас могло дойти до войны».

Сейчас же я просто сидел и смотрел вслед ушедшим близнецам. Затем перевёл взгляд на скрывающее влажные волосы полотенце.

— «Слушай, Гермиона», — написал я, решив, что приберегаемый для рождественского подарка козырь уместнее выложить сейчас. — «А что ты знаешь о шампуне “Простоблеск”?»

Примирение

У дома Лавгудов я появился в начале одиннадцатого.

Нужно заметить, что бываю я здесь теперь часто. Каждые выходные прихожу в гости хотя бы на пару часов. Визиты, конечно же, состоят не только из игр, чаепитий и поедания хозяйских харчей — у Лавгудов я и работаю тоже. Работа вполне посильная для меня и, что куда более важно, приносящая пользу семье: от починки какой-нибудь магии в доме до простого труда в саду или на огороде, под чутким руководством Полумны и вместе с нею, а подчас и с Ксенофилиусом втроём.

Мне кажется, своими поручениями что-нибудь починить или поправить мистер Лавгуд не только проверяет границы моих возможностей, но и обучает тому, чему в нынешнем Хогвартсе не научат. Ибо над некоторыми «неполадками» приходится изрядно поломать голову и поштудировать специализированную литературу. А наряды в саду — это настоящий отдых после учёбы, чтения книг в выручай-библиотеке и напряжённой концентрации на «производственном конвейере». Кроме того, общаться и узнавать новое о Лавгудах за совместным делом получается куда интереснее, чем за чаями и умными беседами. К тому же оные чаи и беседы после собранного втроём урожая яблок или подготовленных к зимовке ульев получаются намного теплее и… домашнее.

Иногда к нам ненадолго заходят соседи. Пару раз даже зачем-то забегала миссис Уизли, а Луна и Джинни — так и вообще подружки. Не слишком близкие и скорее вынужденные — других девочек-ровесниц для младшей Уизли в деревне нет.

Лавгуд представляет меня как «Гарольд», Луна зовёт Саргасом, но соседям всё равно. Я у Лавгудов хожу без очков, шрам затянулся и почти не виден, так что люди меня не узнают и почему-то считают маглом, живущим где-то здесь же, в деревне. Необычное равнодушие для сельской местности, где, как правило, наоборот, все и всюду суют свой нос — но, может быть, такова специфика смешанных магло-магических поселений, где без взаимной терпимости просто не выжить.