Тихий омут – индивидуальные черти

Кузнецов доверительно склонялся через стол к Коваленко, подмигивал, старательно выговаривал слово «конфиденциально» через «э». Видимо он считал, что это «э» добавляло вес его доносу.

– Кроме того, она проявляет странную заинтересованность в строительстве. Ездит на строящиеся объекты. Что ей там делать? Сдала проект и успокойся! Там прораб есть. А она проверяет, чтобы отклонений от проекта не было. Вы знаете, что наши клиенты люди не бедные, я думаю, ей за особое внимание наличкой доплачивают. Заказчики сразу просят, чтобы Пахомова им проект делала. А она стройматериалы выбирает отечественные, в ущерб интересам компании. Клиент экономит на стройматериалах, а нам это не выгодно. За работу с дорогими импортными материалами мы берем дороже.

Кузнецов распалялся все больше и больше, ратуя за благосостояние родной фирмы, но Коваленко его одернул:

– Спасибо за содействие, но этими вопросами занимаюсь не я, но я передам ваши сведения в соответствующие инстанции.

Кузнецов сразу что-то замямлил про то, что он может и ошибаться. Сообразил, что если компанию проверять начнут, то обязательно что-нибудь интересное выплывет. А уж у этого Кузнецова точно рыльце в пушку.

Никаких полезных сведений Коваленко из этого офиса не вынес. Понял только, что Пахомова женщина положительная, умная и очень выдержанная. Идеальная. Такая вполне способна хладнокровно добавить яд в вино сопернице.

ГЛАВА 9. Репутация компании – наше всё

Следователь ушел, оставив после себя интригу. Не было в офисе компании «Мой дом» человека, который не ломал бы голову – что такое натворила Пахомова, если к ней проявляет интерес следственный комитет. Не стал исключением и Барандин. Вся эта ситуация беспокоила его своей неясностью, требовался дружеский совет. Советчика искать не пришлось.

– Мне эта твоя Пахомова всегда не нравилась. Зачем ты эту соплячку начальницей поставил? Какой из нее начальник проектного отдела? – вещал Смоляков-Жабер. – Тебе, конечно, видней, ты профессионал. Но у тебя солидней сотрудники есть. Тот же Кузнецов. Сколько лет мужик у тебя работает, преданный, умный, к клиентам подход находить умеет. И интересы компании блюдет в отличие от твоей Женьки.

– Какая она моя! Сам удивляюсь, о чем только думал! – соглашался Барандин.

– Так хоть теперь мозгами пораскинь хорошенько и умного человека послушай. Ты знаешь, мне от тебя ничего не надо, я тебе плохого не посоветую. Сейчас этот следак рыжий сюда дорожку протопчет и ты всех клиентов растеряешь. Кто поверит, что это не твоей фирмой органы интересуются? Век не отмоешься.

– И что делать? Понизить или в филиал куда-нибудь отправить?

– Уволить! Что тут думать! Ты ей легко замену найдешь! А вот клиентов наработать и репутацию восстановить – это дело не одного года.

Смоляков решительно настаивал на увольнении Жени. Пусть не строит из себя королеву. Смоляков два раза дружбу не предлагает. Пусть теперь она к нему придет и попросит повлиять на шефа. А он, Смоляков, посмотрит – стоит ли ей помочь? Все от ее поведения будет зависеть.

Через два часа после ухода следователя Барандин снова вызвал Женю к себе:

– Поймите, Женечка, я не знаю, что там у вас произошло, и я не сомневаюсь в вашей порядочности, но у нас большая фирма и солидные клиенты, я не могу подвергать риску нашу репутацию. Срыв любого проекта для нас – катастрофа! Не мне вам объяснять. Поэтому вы сами должны уволиться, не заставляя меня совершать такой неприглядный поступок.

Это был удар ниже пояса. Женя еле сдержалась, чтобы не зареветь от обиды. А если вспомнить прошлогоднюю растрату, на которую закрыла глаза и бухгалтерия и юридический отдел? Тогда все сотрудники квартальную премию не получили – долг шефа покрывали. А скандал с тайскими массажистками? Тогда голая задница шефа попала в объектив журналистских камер. Конечно, его задницу и лысину в полоборота узнали немногие. Но самое главное, что среди них оказалась, отсутствовавшая на празднике жизни, супруга шефа. Она и устроила такой шум, о котором журналисты могли только мечтать. И ничего, репутация выдержала!

А Женя столько сил отдала этой неблагодарной компании!

Сразу при выходе из кабинета шефа ошарашенную Женю приняла в дружеские объятия Лена Фоменко:

– Жень, мы здесь все просто в ужасе! – она выкатывала глаза и взахлеб возмущалась. – Полиции заняться больше нечем?! Рыжий этот под простачка косит, а глазки колючие… Все про тебя и твоего Огурцова расспрашивал. Что ж такое стряслось?

Она едва сдерживала любопытство. Женя молчала, и Фоменко искала повод задержать Женю и выпытать, зачем приходил следователь.

– Я вижу, что ты сама не своя и знаю, что нам нужно делать! Нам нужно выпить! – ляпнула Лена, не надеясь, что Женя согласится – никогда не соглашалась.

Женя подумала, что ей следует сейчас же забрать вещи из кабинета, чтобы сократить до минимума свое пребывание здесь. Завтра останется только прийти за расчетом… Она пыталась казаться спокойной, но не получалось, щеки горели, руки мелко дрожали, мысли путались: