Тихоня для Туза

Открыла было рот, чтобы выдать в ответ нечто дерзкое и хамское – как обычно. Но пока сочиняла гадость, Тихон меня перегнал. Коснулся меня губами, точно так же трогая пальцами лицо, как я только что его касалась…

От скрытой нежности в шероховатых кончиках пальцев что-то внутри перевернулось, начало разухабистый танец… Черти вышли на демонстрацию – только не на бунт, а порадоваться. У нормальных людей бабочки в животе порхают, а у меня какая-то нечисть пляшет…

Тихон гладил мои щеки, обводил уголки губ, зубами прикусывал, языком облизывал, наполнял меня свои дыханием, а мой собственный воздух забирал. Голова начала кружиться от кислородного голодания. Или от кайфа… Или от всего вместе – поди, догадайся…

Ноги и так держали с трудом, а тут окончательно ослабли, начали подводить. Встала на цыпочки, обхватила мужские плечи… Такие сильные, такие крепкие, наполненные такой бережной силой… Невозможно с ними расстаться будет! Вцепилась в них, наверняка царапая, даже сквозь плотную ткань.

Гладила крепкий затылок, перебирала пальцами короткие волоски на макушке – Тихону всегда это нравилось, он начинал ластиться и мурлыкать, словно огромный покладистый кот…

Он уже забрался под майку ладонями, оглаживал спину, поцарапывал кожу под ребрами. Волны мурашек не успевали разойтись по телу, как тут же набегали новые.

– Ишь тут, ироды окаянные! Ишшо бы разлеглись, прямо на дороге! – Чувственное наваждение как рукой сняло.

Господи, я успела забыть, что мы стоим прямо в центре города, на пороге дорогущего салона! Вокруг ходят люди, смотрят…

А этой бабке с клюкой, очевидно, мешаем пройти!

– Бабуль, а ты куда спешишь-то? – Тихон спрятал мое пылающее лицо на своем плече, но не торопился уйти в сторону.

– Куда надыть, туды и спешу. А ты чего встал, как вкопанный? Ну-ка, уйди!

Я не видела, но показалось, что бабуська даже замахнулась своей палкой.

– Слушай, ну тебе же нафиг там ничего не упало. Шла бы ты по своим делам, бабусь. И не надо так сильно завидовать молодым.

Тихона старческий пыл нисколько не испугал. Он даже, кажется, веселился.

– Что? Ах ты, антихрист! Да как такое можно говорить! Я тебе в матери гожусь!

– Бабуль, если тебе сильно скучно в одиночестве, хочешь, подкину номерочек? Там такой кайфовый дед – просто закачаешься!

– Что?! – Хрипловатый голос внезапно стал чище и выше на пару-тройку тонов. Говоря проще – перешел на визг.

– Ну, пообщаешься с дедулей, вспомнишь молодость, перестанешь таким, как мы, досаждать.

– Тьфу на тебя, ирод!

Бабке резко перехотелось идти в салон. Она куда-то дальше зашагала по своим делам, бодро постукивая клюкой.

– Не смей дядю Колю пристраивать всяким старым склочницам! Он же хороший. За что ты его так хочешь наказать?

– А зачем ты нервы мне треплешь? – Тихон развернул меня и почти силой затолкнул в салон. – Пускай и сосед страдает. Он же кричал, что нам надо жениться, нет?

Я зажмурилась от блеска и сияния, которыми нас встретил магазин. Потерялась в пространстве огромных блестящих витрин, холеных продавщиц, зеркал, золота и камней…

– А ты не еще не передумал, кстати? – Ближайшая девица- консультант уже взяла нас на мушку, внимательно рассматривала, но пока не приближалась. – А то смотри, там сейчас хищница наизготовку встала. Можем еще успеть и убежать…

– Стеф, я не успел договорить. Насчет коленей-то.

– А? – Прикинулась дурочкой. Вообще-то, мне уже было почти плевать. Главное, чтобы мы вышли отсюда не в разные стороны и не разбежались навсегда.

Женщина – такая женщина. Даже когда ее зовут замуж, надо обязательно повыделываться. Особенно, если сама не знаешь, чего конкретно хочешь!

– Если тебе необходимо, то я не против. Могу и встать.

Эти слова бальзамом лились на душу. Боже мой, как приятно…

– Но ты мне скажи, пожалуйста, в чем проблема-то? Почему ты ко мне тянешься всем телом, а на словах ерепенишься?

– Ну, мне бы хотелось, чтобы ты моим мнением интересовался. – Тихон свел брови к переносице. Как будто ему не понравилось услышанное. – Хотя бы для приличия. Иногда хотя бы!

Чуть не взорвалась на последних словах! Может быть, и не стоит связывать жизнь с дебилами?

– А сейчас по-русски, по слогам. Конкретно скажи: что я должен сделать, чтобы ты была рада?

– Да сделай мне нормально предложение, черт возьми! Не дяде Коле об этом говори, не Милане, не Кирюхе! А просто поинтересуйся: я хочу быть твоей женой или нет?

– А ты хочешь?

Вот и настал момент истины.

Я его как-то иначе себе представляла. Думала, будет возможность выпендриться, помучить его неизвестностью, посомневаться… чисто для приличия хотя бы.

А тут – на тебе. Сразу в лоб. Как просила, собственно.

И теперь оставалось только в самой себе разобраться – чего я, в общем-то, хочу.

А пока череда сомнений гуляла по гудящим от напряжения коридорам мозга, Тихон становился все мрачнее. Рука, что держала мое запястье, ослабляла свою хватку и, кажется, даже холодела… В том смысле, что теряла привычный жар и нежность, как будто отдалялась, все еще находясь на месте.

– Да.