Тёмное трио

Чиби едва удержалась от падения. Увернулась от рогатой твари, что, хихикая, прыгала по головам прямо к ней, и бросилась к сцене. В паре метрах от неё, параллельно, бежала Летта. Она тоже видела их: Алёнку, рыдавшую, не понимая, что происходит, Креста, что, окровавленный, валялся рядом с ней. Багровые пятна повсюду… и двух женщин – высокую и низкую, меж которых коброй танцевал демон.

«Успеть. Только бы успеть!»

Истошный крик.

Плясунья теней выдернула из толпы орущую Эмму и бросила на сцену.

«Нет!»

В руках Ириски сверкнул кривой, как ятаган, кинжал.

– Остановитесь! – вопль Чиби утонул в рёве толпы.

Горячий, багровый фонтан выстрелил из горла Эммы, и тело её обмякло.

«Господи, Эмма!..»

Окна были крепко-накрепко забиты чернотой, дверь тоже. Люди метались в ловушке, воздух которой уже раскалился до предела, и никто, никто не мог спастись.

Пожилая женщина подтянула к себе Алёнку и достала нож.

– Не…

Чиби врезали в бок и припечатали к стене, крик её оборвался. Ловя воздух дрожащим ртом, Чиби смутно увидела, как встрепенулась Плясунья теней. Точно собака, что услышала хозяйский свисток. Миг – и она скрылась в толпе у двери. Чернота смазалась, открывая вход для…

– Мама, не смей! – взлетел над криками громовой голос, и женщина на сцене застыла.

Чиби уклонилась от столкновения. Где-то над ней, повернувшись к двери, застыл Художник.

А потом сказал одно-единственное слово:

– Грета.

Вопль слева отвлёк внимание. Чиби отпрянула и снова кинулась к сцене. Чем ближе к ней, тем гуще была толпа. Тем опасней паника.

«Вперёд, вперёд!» – стучало в мозгу.

Где-то, бесконечно далеко позади, закричал Туман. Кажется, он выкрикивал чьё-то имя. Эван?..

Казалось, Чиби угодила в калейдоскоп, полный неведомых монстров и кривых зеркал. Зал дробился в глазах, показывая ей то одну, то другую картину. Вот Летта, вперёд неё достигнув сцены, кидается на Ириску, и та отшвыривает её одним жестом. Вот Крест, скидывая верёвки, ползёт к ней…

Чиби бежала вперёд.

Вот жалкий, отчаянный вскрик слева. Там, за опрокинутым столом, спряталась мама с двумя мальчиками.

А вот Менестрель, что приземлился рядом, держа на отлёте костяную флейту.

– Не надо, Монти! – срывая голос, закричала Чиби и побежала туда.

Раскинув руки, она бросилась перед намеченными жертвами, загородив их собой. Менестрель не повёл и бровью.

– Не надо, Матвей! Вспомни Даниэля!..

– Ирина, мама, остановитесь! – прокричала Линда Дюрер, ныряя в толпу людей.

Запрокинув голову, Ириска расхохоталась и вскинула руку.

– Нет! – взвизгнула её пожилая товарка, бросаясь на неё.

…И отлетела, чтобы с силой врезаться в стену.

– Хватит с меня, – прорычала Ириска, и демон, что теневым плащом бурлил за её спиной, накрыл женщину с головой, проникая в тело. Губы, аккуратно намазанные помадой, лопнули, растягиваясь до ушей. В улыбке заплясали дымные клыки, а глаза налились серебром. – Трио, пора заканчивать!

Линду Дюрер выдернуло из толпы, как морковку с грядки, и бросило к ногам того, что уже не было Ириской.

– Мразь, – прорычала Линда, поднимаясь на ноги. – Сво…

Невидимая верёвка помешала ей договорить. Линда рухнула на доски, царапая горло ногтями. За дверью в зал что-то бабахнуло.

Художник оглянулся – и опять вперил взгляд в Линду.

– Не надо, Матвей! – умоляюще прокричала Чиби.

«С дороги, Куколка. Уйди по-хорошему».

– Ты не такой, это всё демон! Ты был хороший, я верю! У тебя была добрая мама, папа…

Менестрель замер при слове «папа». И Чиби тоже замерла, но сразу поддала в голос жару.

– Ты любил своего папу, Матвей? Любил?

«Я не знал его», – прозвучало в голове почти удивлённое.

– Что с ним случилось? Скажи, Матвей!

«Вспомни, что ты человек! Вспомни!..»

Менестрель шагнул к Чиби, взгляд его проехал по ревущим пацанам. Вихрастые, чёрненькие, он что было сил прижимались к белой как смерть маме.

«Даниэль… мама… папа…» – услышала Чиби.

– Ты хотел спасти его? Да?

«Найти. Он пропал. Ведьма говорила…» – голос осёкся, и по лицу Менестреля пробежала тень.

– Что говорила? Что?

«Говорила… и демон говорил… я хотел…

»

В нескольких метрах от них, на сцене, Художник смотрел, как корчится Линда. Но вот Ириска, принявшая в себя демона, отпустила карающую длань, чтобы дать ненавистной передышку. Захрипев, Линда перекатилась на бок и подняла на Художника полные боли глаза:

– Хелло, дедушка Жорж… – прохрипела она, кашляя кровью.

И стала говорить.

За окнами бабахнуло, но Чиби почти не заметила этого. Её умоляющий взгляд был прикован к Менестрелю.

«Пожалуйста, вспомни!»

– Он обманул тебя? Демон обманул тебя, да? Ты не хотел быть его слугой?

«Не… хотел…» – медленно произнёс Монти в её голове.

И стал оборачиваться к сцене.

На другом конце зала, рядом с израненным Туманом, встала Плясунья.

– Дура ты, Ирка… Он же тебя… об… – прохрипела Линда, смеясь кровью.

– Заткнись! – провизжала Ириска, вскидывая руку.

Но на пути вдруг встал Жорж.