Тёмное трио

Закопав, они двинулись дальше, в глубь леса. В голове ёрзала неотвязная мысль: ничего они сегодня не найдут, не успеют. Уже пора обратно идти. Вон, и Сандра нервничает, на небо смотрит. Ей же и правда ещё к тётке надо, в гости. Привезти предкам свежие новости да пироги, как доказательство… а то ведь раскусят.

Хмурясь всё сильнее, Жорж отодвигал колючие ветки, пробирался через кусты. Настроение стремительно ухудшалось. Глаза перебегали с леса на талисман, с талисмана – на друзей и обратно. Сандра волновалась всё заметнее. А потом и вовсе столбом встала.

– Ты чего? – не скрывая раздражения, обернулся к ней Жорж.

Сандра потёрла лоб.

– Да ничего. В голове вдруг кольнуло и… Ай!

Сандра скрючилась.

– Что с тобой? Где болит? – подбежал обеспокоенный Монти.

Но не успел Жорж сказать и слова, как его младший друг странно всхлипнул и, чуть не падая, привалился спиной к близкой осине.

– Да что вы все… – уже волнуясь всерьёз, начал было Жорж – и тут накрыло и его.

Боль прошила живот, словно невидимый штык. Жорж покачнулся, намертво вцепившись в талисман. Попытался вдохнуть, раскрыв рот в беззвучном крике, – не вышло.

Воздух стал твёрдым, точно ледяной куб. И, когда Жоржу удалось-таки вдохнуть, в глотку затянуло неосторожного комара.

– Твою… кха… мать… – брызгая слюной, закашлялся Жорж. – Что… это…

Но слово «было» так и осталось на языке. Жоржа повело в сторону, словно куклу на ниточке. Пару секунд он пялился в прогал меж деревьев и моргал.

А на третьей секунде – рванул с места, как взявшая след ищейка.

– Жорж!

– Жорж, ты куда?

Позади кричали, но ему не было дела до криков. Жорж бежал, нёсся, дышал загнанной лошадью…

Новая поляна впереди, ещё меньше солнечного света. Исполинский дуб по центру и папоротниковая зелень.

Талисман опять обжёг руку даже сквозь перчатку. И, упав, запрыгал на земле, как жаба.

– Здесь! – прохрипел Жорж, когда на поляну, слегка отстав, вылетели Сандра и Монти.

Они вонзили лопаты одновременно. Они копали, копали и копали, пока не раздался тот самый, желанный звук.

Опустившись на колени, все трое замерли, глядя на присыпанную грунтом шкатулку. Деревянная, в пятнах, она манила их – и отталкивала от себя.

Буквально.

– Руки.

Жорж сказал всего одно слово, но они поняли его и так. Стянули перчатки, бинты, подставили ладони с ещё не зажившими ранками.

Раз. Два. Три.

Три капли упали на шкатулку, и гладь её зашипела, как от кислоты. Жорж протянул пальцы, чтобы коснуться первым.

Шкатулка открылась без единого звука.