Тёмное время

Ну и дела! Митяй с удивлением вглядывался в вышмыгивающих из избы разбойников. Все это происходило сейчас очень быстро, а первый из выбегавших с кривой саблей в руке уже был в десятке шагов от его куста. Щелк! Арбалетный болт вошел ему грудь, и он рухнул на снег как подкошенный. Сбоку ударил самострел Николы, и второго ватажника аж развернуло ударом тяжелого болта. Но двое остальных продолжали нестись мимо куста в сторону заросшего ручья.

– Стоять!

Бегущий первым ватажник махнул сверху мечом. Клинок прошел впритирку к плечу андреевца.

Хресь! Пропуская противника по ходу его движения, булатная сталь меча Митяя прорубила кости и сухожилия его плеча до самой грудины.

– Не убивай! Меня нельзя убивать! – худощавый, жилистый, с морщинами и глубоко посаженными глазами на лице, не молодой уже человек выбросил саблю и показал свои пустые руки. Из выломанного проема стены показались двое ватажников помоложе и, увидев своего подельника без оружия, тоже выкинули в след за ним свои мечи. – Сдаемся мы! Милости нам! Милости просим, дружинные!

Со всех сторон на них смотрели самострелы и обнаженные мечи подбежавших воинов.

– Меня нельзя убивать, я властям полезный! Слышишь, дружинный?! Нельзя! – орал старший разбойник. – Ты за это ответишь! Тебя за такое сам посадник Внезд Водовик и княжий боярин Прибыслав на кол посадят! Я Бориса Негочевича знаю! Ааа! Отпустии! – извиваясь всем телом, орал Клещ, пока дюжие воины тащили его к сосне.

А на огромной дереве в это время уже раскачивалось на пеньковых веревках два трупа.

– Я-то отвечу! А вот тебе уже перед высшим судом теперь свой ответ держать, душегубец! – рявкнул Чеслав. – Сколько крови на тебе людской, Клещ?! Молись сам, пока есть время! Как зовут тебя по-человечьи, а не по-собачьему? За чью душу грешную свечу в церкви ставить?!

В ответ ему неслась лишь только отборная грязная брань.

– Ну, значит, так Клещом, ты и уйдешь! – кивнул Чеслав. – Правом, предоставленным мне командиром бригады Андреем Ивановичем Сотником, атаман ватаги душегубцев Клещ приговаривается к смертной казни путем повешенья. Приговор привести в исполнение на месте и незамедлительно! Вздергивайте его, ребята!

Через час от лесного хутора в западном направлении уходила протоптанная лыжня. А под большим деревом, дрожа всем телом, стоял худой скособоченный мужичок и с ужасом смотрел на раскачивающиеся под ветром трупы.

«Ватага разбойников Клеща Новгородского добита на этом хуторе. Душегубцы – Савва, Игнат и сам Клещ – казнены здесь воинами Андреевской бригады Господина Великого Новгорода. Вся округа находится под ее охраной. Злодею здесь не место!»

Десятник второй сотни дозорного эскадрона – Чеслав, сын Ивана. 12.04.1230 г. от Рождества Христова.

Часть II. Последний год лихолетья

Глава 1. Весна в поместье

Медленно, словно бы нехотя зима уступала свои права припозднившейся весне. До самой середины апреля бушевали на Северной Руси метели и сковывал ее огромные просторы сильный мороз. Наконец началась и затяжная весна, с долгим таяньем снега, ледяными дождями и заморозками. Лед на многочисленных реках, ручьях и озерах Валдая продержался в этом году на целый месяц дольше обычного. Только лишь семнадцатого мая вскрылась река Полометь и понесла свои льдины в сторону большой Полы и Ильмень озера.

Весна 1230 года от Рождества Христова начиналась тревожно. Конца ненастью пока не наблюдалась. Третьего мая на Русской равнине случилось крайне редкое здесь явление – сильное землетрясение. Подземные толчки и колебания земной поверхности наблюдались в Киеве, Переяславле, Владимире и Новгороде. В Киево-Печерской лавре церковь святой Богородицы распалась на четыре части. Одновременно рухнула трапезная, где были приготовлены на обед яства и питие. В Переяславле церковь святого Михаила распалась тоже на две части. Через несколько дней после этого землетрясения наблюдалось полное солнечное затмение, погрузившее землю во мрак.

– Худой знак, – толковали старые люди. – Жди теперь беды!

Почти вся Европа в этом году была охвачена ненастьем. Всюду стоял сильный холод и шли непрерывные дожди со снегом. На Руси они шли с марта и аж до конца июля. Великий голод на ее огромных, северных территориях продолжался.

В Андреевском в этом отношении было гораздо спокойнее. Уверенности в преодолении нынешнего лихолетья придавали солидные запасы продовольствия и сильная воинская рать. Помимо защиты и спасения своих людей, помощь из него шла в Торопецкое, Смоленское и Полоцкое княжества. Отправляли продовольствие в земли карелы и в другие новгородские пятины.