Типа я. Дневник суперкрутого воина

– Я говорил «присесть на хорошее кресло», – поправил меня Крутой Али.

– Ага, точно, ты помнишь эти скамейки?

– Помню.

– А я вот сегодня недалеко от них проходил, а их там не было. А сейчас все по телефонам друг другу показывают фотки. Оказывается, кто-то крутой взял эти скамейки и выкинул в море, они теперь сломанные лежат на камнях. Я подумал: наверное, это были другие крутые и злые воины.

– Наверно.

– Я не хочу быть таким. Я не хочу ломать скамейки. Мы же там с тобой сидели, а теперь нам негде сидеть. Нам было так круто там, и это было наше любимое место на море. Вот что я подумал, – сказал я.

Крутой Али мне ничего не ответил. Он просто отвернулся и молча сидел под окном.

– Крутой Али?

– Чё?

– Ты обиделся?

– Воины не обижаются.

– А можно мне быть хорошим воином?

– Зачем?

– Ну я буду бить злых воинов, всяких врагов и злодеев. Если кто-нибудь захочет сломать скамейку, я его побью. А еще если кто-нибудь будет обижать девочек, говорить нехорошие вещи, то я буду и их бить. Если будут по улице ходить пьяницы, я буду и их бить. Я сделал список тех, кого хочу всегда бить. Я буду крутой воин, только буду бить плохих, вместо того чтобы бить всех. Можно так?

– Я иду гулять, – сказал Крутой Али и ушел.

Четверг.

Вам срочно нужны дети!

Как я и говорил выше, четверг сделал наши разборки с Гасаном-Вонючкой настоящей войной, потому что сегодня вызвали его родителей, и после долгого разговора в кабинете директора Гасана-Вонючку выгнали из школы.

Если честно, я не сильно удивился, что он такой дурак, потому что знаю его папу. Все в нашем классе знают его папу. Однажды после наших уроков пришли родители. Наша классная захотела устроить родительское собрание вместе с нами, чтобы рассказать в начале года, как важно всем учиться и как важно друг друга поддерживать. Пришла и моя типа мама, и мама Расула, и мама Амины, у кого-то пришли папы, у кого-то и папы, и мамы (у Гасана-Вонючки тоже). Его папа был немного странный, лицо у него было опухшее и красное, от него плохо пахло. Пока учительница говорила всякие важные вещи, он что-то бурчал себе под нос, а потом встал и сказал:

– Вот скажите, да, мне, жиесть, зачем моему сыну математика? А? Вот чё он с ней сделает? Таблица умножения даже уже не нужно, у нас же телефоны есть! – Он вынул свой телефон из кармана, потом уронил и сказал плохое слово, потом залез под парту, чтобы вытащить телефон, и ударился головой, и еще раз сказал то же плохое слово, а потом кое-как сел на стул и продолжил бурчать гадости.

– Оставь, да, Расул, – сказал папа нашей старосты. Мы поняли, что папу Гасана-Вонючки тоже зовут Расул.

Однажды Расул (мой друг) обидел девочку, с которой он сидит за одной партой, и она сказала, что он дурак и, когда станет взрослым, будет похожим на папу Гасана-Вонючки, потому что они оба Расулы. Весь класс засмеялся, а Расул заплакал.

– У меня ночная смена, дай, да, договорить, и пойдем уже отсюда, – продолжил возмущаться папа старосты.

– Не пойду я никуда. Скажи сам, тебе математика сейчас нужна?

– Он что, пьяный? – сказала одна из мам.

– Кто его вообще такого в школу пустил? – спросила другая.

– Я не буду с тобой ничего обсуждать, – ответил мужик папе Гасана-Вонючки.

– Вот поэтому не лезь!

– Ты меня не затыкай тут!

– А чё ты сделаешь?

– Я твой рот заклею сейчас!

Ну и дальше они чуть-чуть потолкались, сказали много новых плохих слов, которые я не знал. Я это все к тому, что, когда мы увидели папу Гасана-Вонючки, мы поняли, почему и Гасан сам такой плохой. Больше всех говорит плохие слова, дерется со всеми, подлизывается к самым крутым в школе. Но больше он так делать не будет, потому что его выгнали из школы. Родители его сразу забрали, поэтому мы не смогли с ним встретиться, но он написал мне эсэмэску: «Я тебя *ругательство* когда увижу. Понял да?» На что я ответил: «Я тебя изобью вообще» – и через минуту добавил: «Вот тебе.!. Понял да?»

Когда я вошел в столовую, Амина и Расул уже сидели за отдельным столом, и я сел к ним.

– Ну чё? – спросил Расул.

– Ну как? – спросила Амина.

– Вы про что? – спросил я.

– Про Гасана-Вонючку. Говорят, он теперь тебя хочет убить, – объяснил Расул.

– Про папу: что будем делать? – начала Амина.

– Я вообще сам его убью и ушатаю. И потом даже закопаю где-нибудь за школой или в парке, – ответил я Расулу.

– Не знаю, я пытался додуматься вчера ночью, но ничего не смог, – ответил я Амине.

– И что теперь? – спросил Расул.

– И что теперь? – спросила Амина.

– До воскресенья надо найти папу, – ответил я обоим и сел вместе с ними. Я хотел сесть рядом с Аминой, но тогда Расул подумал бы, что я хочу нарушить обет безбрачия, и Крутой Али меня бы поругал, поэтому я сел с Расулом напротив Амины, а так ее было видно даже лучше.

– Это что? – спросил Расул, увидев на моей руке написанные ручкой слова «вот ты, в натуре, олень».