Тирант Белый

Тирант не раздумывая бросился на пол, и на него навалили ворох одежды. Затем Принцесса уселась на Тиранта и стала причесываться. Императрица же села рядом с ней. Еще немного — и она устроилась бы прямо на голове Тиранта. Одному Богу ведомо, какой страх и позор пережил он в это время! В Такой тревоге пребывал он довольно долго, покуда дамы беседовали о грядущих празднествах. Наконец одна из придворных дам принесла часослов, и Императрица встала, прошла в другой конец комнаты и принялась читать молитву. Принцесса же не двинулась со своего места, опасаясь, как бы ее мать не увидела Тиранта. И, причесавшись, она опустила руку под набросанную одежду и стала расчесывать волосы Тиранту, а он потихоньку целовал ей руку и отнимал гребень. Тревожась за него и за свою госпожу, придворные девицы окружили Императрицу, и Тирант, стараясь не шуметь, выбрался из-под платьев и вышел из спальни, унося с собой гребень, отданный ему Принцессой.

Оказавшись за дверью и полагая, что он в безопасности и его никто не видит, Тирант внезапно заметил, что навстречу ему в сопровождении спальничеш движется Император, направлявшийся прямиком в покои Принцессы. Увидев, что они идут из большой залы, Тирант весьма обеспокоился. Он поспешно вернулся в спальню Принцессы, говоря:

Сеньора, спасите меня как-нибудь — сюда идет Император!

Ах я несчастная! — воскликнула Принцесса. — Не успели мы избежать одной беды, как угодили в еще худшую! Что я вам говорила — вечно вы приходите не вовремя!

И немедленно приказала она придворным девицам подойти поближе к Императрице, а Тиранта тайком провели в соседнюю комнату, на сей раз навалив на него груду перин, дабы Император, по обыкновению пройдя в спальню своей дочери, его не обнаружил.

Когда Император пришел к Принцессе, та украшала волосы драгоценными каменьями. Он дождался, покуда она покончит с этим занятием, Императрица прочтет часы, а придворные дамы оденутся. После чего Императрица встала первой, а за ней последовали остальные. Когда все были уже у дверей, Принцесса попросила подать ей перчатки, но затем прибавила:

Я их убрала в такое место, что никто из вас не отыщет.

Она вернулась в комнату, где остался Тирант, и приказала снять с него наваленные перины. А он подскочил и, взяв Принцессу на руки, стал кружиться с ней, без конца целовать ее и сказал:

Подобной красоты и подобного совершенства не было еще ни у одной девицы в мире. Ваше высочество превосходит всех в познаниях и в скромности, и неудивительно, что этот мавр, этот султан, мечтает заключить вас в свои объятия.

Ты обманут видимостью, — возразила Принцесса, — ибо я вовсе не настолько совершенна, как ты говоришь. Тебя же лишь благие намерения заставляют высказываться таким образом, потому как, чем сильнее человек любит что-нибудь, тем больше хочется ему это любить. Но все же, хоть и одета я в черное платье, однако под скромным покрывалом ношу украшения. А пламя, что озаряет мой взор и отражается в твоем, — не что иное, как любовь: ведь добродетельной любви довольно одного созерцания. И посему я сделаю так, чтобы ты приобрел вечную и земную славу вместе с честью. Но ежели тебе этого мало и ты останешься недоволен, то, значит, ты — неблагодарный человек, более жестокий, чем император Нерон. А теперь поцелуй меня и отпусти, потому что Император меня ждет.

Тирант не мог исполнить ее просьбы, поскольку девицы держали его за руки, чтобы он, продолжая игры и шутки с Принцессой, не испортил бы ей прическу. И когда Тирант увидел, что Принцесса уходит, а он не может руками к ней прикоснуться, то ногой приподнял ей юбку и туфлей дотронулся до запретного плода, а его нога оказалась как раз между ее бедер. Тогда Принцесса выбежала из комнаты и поспешила к Императору, а Заскучавшая Вдова через черный ход вывела Тиранта в сад.

Придя к себе в покои, Тирант снял с себя штаны и туфли. Штанину и туфлю, которыми он прикоснулся к Принцессе под платьем, приказал он богато расшить жемчугами, рубинами и брильянтами, коих цена была более чем в двадцать пять тысяч дукатов.

В день ристания на Тиранте были и сия штанина, и туфля. Все, кто при этом присутствовал и видел их, были изумлены необыкновенными драгоценными каменьями, красовавшимися на них, а столь дорогой кожаной туфли никто никогда и не видывал. И на одетой таким образом ноге у Тиранта не было ни поножей, ни шпоры, но лишь на левой. Однако он, казалось, прекрасно себя чувствовал. На его нашлемнике были водружены четыре золотых колонки и чаша Святого Грааля, на манер той, которую завоевал славный рыцарь Галеас. А над чашей находился гребень, данный Тиранту Принцессой, с изображенным на нем девизом, каковой сообщал тому, кто мог его прочитать: «Нет такой добродетели, которой бы она не имела». Вот в таком виде он выехал в тот день.