Тишина в Хановер-клоуз

Дверь внезапно открылась, и Шарлотта вздрогнула. На нее смотрел тот же самый констебль — на этот раз он не отводил взгляда.

— Пожалуйста, сюда, мэм. — Констебль по-прежнему не называл ее по имени, как будто ему было стыдно, и он хотел бы сделать вид, что пред ним другая женщина.

Она холодно посмотрела на него.

— Миссис Питт.

— Миссис Питт, мэм, — послушно повторил констебль, покраснев до кончиков ушей.

Шарлотта пошла за ним по коридору, поднялась по лестнице и оказалась в большом теплом кабинете Балларата. В камине горел огонь, а перед ним стоял сам суперинтендант, слегка расставив ноги в начищенных до блеска сапогах.

— Входите, миссис Питт, — с чувством произнес он. — Входите и садитесь. — Широким жестом он указал на большое кресло, но не сдвинулся с места, чтобы тепло доходило до Шарлотты.

Она села на краешек, выпрямив спину. Констебль закрыл за ней дверь и удалился.

— Я глубоко сожалею, что был вынужден отправить вам подобное сообщение, — заговорил Балларат, прежде чем она успела открыть рот. — Вероятно, для вас это был ужасный удар.

— Разумеется, — согласилась Шарлотта. — Но это не столь важно. Что происходит с Томасом? Разве они не понимают, кто он? Разве вы не были в Колдбат-Филдс и не сказали им? Вероятно, они не поверили письму.

— Они определенно знают, кто он, миссис Питт. — Балларат несколько раз кивнул. — Естественно, я немедленно это подтвердил. Но боюсь, улики трудно опровергнуть. Не буду вас расстраивать, перечисляя их. Мне кажется, моя дорогая, что вам лучше пойти домой, возможно, к родным, и…

— У меня нет никакого намерения заниматься такими бесполезными делами, как идти домой или к родственникам! — Она пыталась сдержать ярость, но дрожь в голосе выдавала ее. — И я вполне способна рассмотреть предполагаемые улики, какими бы они ни были!

Балларат явно испытывал неловкость; его румяное лицо покрылось пятнами.

— Э… — Он откашлялся, выигрывая время, чтобы собраться с мыслями. — Если вы полагаете, что я что-то скрываю, это просто потому, что не знаете всех обстоятельств дела. Уверяю вас, будет гораздо лучше, если вы предоставите мне защищать ваши интересы и вернетесь домой…

— Что вы делаете, чтобы доказать его невиновность? — яростно прервала его Шарлотта. — Вы знаете, что он этого не делал! Вы должны найти доказательства.

— Моя дорогая… — Балларат взмахнул руками — пухлые ладони, пальцы с ухоженными ногтями, — и в свете лампы блеснуло золотое кольцо. — Я обязан подчиняться закону, как и все прочие. Разумеется, — с подчеркнутым сочувствием и терпением прибавил он, — я хочу думать о Питте самое лучшее. — Он снова кивнул. — Много лет Питт был хорошим полицейским. Сделал много полезного для общества.

Шарлотта открыла рот, собираясь запротестовать против такой снисходительности, но Балларат не желал, чтобы его перебивали.

— Но я не могу нарушать закон! Если мы хотим добиться справедливости, то должны соблюдать процедуру, как и все остальные. — Его уже было не остановить. — Мы не можем ставить себя над законом. — Балларат широко раскрыл глаза. — Естественно, я ни на секунду не верю, что Питт мог совершить подобное. Но, даже руководствуясь самыми лучшими намерениями, я не могу и не должен высказывать свои убеждения! — Он слегка улыбнулся, демонстрируя преимущество мужской логики над женскими эмоциями. — Мы небезгрешны, и моего мнения о человеке недостаточно, чтобы обелить его перед законом, — и не должно быть достаточно.

Шарлотта встала, глядя на него с холодной яростью.

— Никто не просит вас подменять судью, мистер Балларат. — Она смотрела ему прямо в глаза. — До встречи с вами я ожидала, что вы броситесь на защиту одного из ваших подчиненных, который не мог совершить преступление, о чем вы прекрасно знаете. Но даже если бы вы его не знали, я полагала, что вы считали бы его невиновным и сделали бы все возможное, чтобы еще раз проверить улики и найти в них несоответствия.

— Послушайте, моя дорогая, — попытался успокоить ее Балларат. Он шагнул вперед, но, встретившись с ней взглядом, остановился. — Послушайте, моя дорогая, вы должны признать, что не понимаете! Это дело полиции, и у нас есть опыт…

— Вы трус, — презрительно процедила Шарлотта.

Балларат вздрогнул, затем взял себя в руки и посмотрел на нее стеклянным, ничего не выражающим взглядом.

— Разумеется, вы расстроены. Это естественно. Но поверьте мне, после того как вы отдохнете и немного подумаете… Может быть, вам лучше положиться на своего отца? Или брата, зятя?

Шарлотта с усилием сглотнула.

— Мой отец умер. Зять тоже. А брата у меня нет.

— О… — Балларат явно смутился — путь к отступлению оказался перекрыт. Плохо, что нет мужчины, который мог бы о ней позаботиться. — Ну… — промямлил он, разводя руками.

— Что? — спросила Шарлотта, не сводя с него гневного взгляда.

Он отвел глаза.

— Уверен, что будет сделано все возможное, миссис Питт. Но я также уверен, что вам не следует убеждать меня нарушить закон, даже если бы я мог это сделать. — Балларат был доволен найденным аргументом. Тон его стал решительнее. — Вы должны взять себя в руки и довериться нам.