Титан

«О Боже! — думала она, едва удерживаясь от того, чтобы не рассмеяться вслух. — Выходит, я самая обычная баба!»

— Когда семь лет назад я понял, что вы нас обманули, — говорил граф Алекс фон Винтерфельдт, — я был в ярости. Кстати, правда, что тот так называемый официант-большевик на самом деле был голливудским актером?

— Да, — рассмеялся Ник. — Сейчас он успешно снимается в вестернах.

Собеседники находились на борту шестидесятифутового катера «Си нимф», принадлежавшего Флемингу. Команда состояла всего из двух человек. Катер курсировал вдоль побережья Лонг-Айленда прямо напротив поместья Флеминга.

— Разумеется, правительство и генштаб обезумели, когда в печати появились те материалы, — продолжал граф. — Но теперь, оглядываясь на все это с высоты минувших лет, я восхищаюсь тем, что вы сделали. Мы даже мысли в то время не могли допустить, что германская армия окажется послушным орудием в руках этого безумца! У меня не хватит воображения, герр Флеминг, чтобы описать вам все изменения, происшедшие за последнее время в Германии. Впрочем, надо отдать Гитлеру должное: он вывел страну из депрессии. По материальному благосостоянию Германия сейчас впереди Соединенных Штатов. Но ценой процветания стала гражданская свобода. Вам, наверно, уже приходилось читать о концлагерях? Ну так вот, сегодня вся Германия представляет собой один большой концлагерь. Гитлера необходимо остановить!

— Согласен, — ответил Ник, — но я не представляю себе, кому под силу окажется эта миссия.

— Мне, — ответил граф.

Ник удивленно посмотрел на него.

Фон Винтерфельдт нервно оглянулся на мостик, где стояли два члена команды катера.

— Они не могут нас слышать, — сказал Ник. — Шум машин перекрывает наши голоса.

Граф вновь обернулся к Нику:

— Не знаю, что вам приходилось слышать о моем сыне тогда, в 1927 году…

— Я слышал о том, что он убежденный нацист и интимный партнер Гитлера.

На аристократическом лице графа отразилась боль.

— «Интимный партнер» — это слишком мягко, — сказал он. — Мой сын был любовником Гитлера. Этот псих сумел обворожить Руди, как он сумел обворожить сегодня всю Германию. Мне точно не известно, когда они стали любовниками, да, признаться, я и не хочу это знать. Суть в том, что быстро распространявшиеся слухи обещали сильно повредить политической карьере Гитлера. Я убежден, что именно по этой причине он и убил Руди.

— Расследование проводилось?

Граф пожал плечами:

— Да, но ничего не нашли. Я ведь до сих пор не знаю, где он похоронен, если вообще похоронен. Вы должны понимать, что даже тогда у Гитлера имелись весьма влиятельные друзья в Германии. Тогда ему сошло с рук это одиночное убийство точно так же, как ныне сходят с рук уже массовые убийства. А я так думаю, герр Флеминг: око за око! Вот почему я настроен отплатить Гитлеру за то, что он сделал с сыном.

— Прошу прощения, граф, но есть одна вещь, которую я не понимаю. Если уж вы такой ненавистник Гитлера, как получилось, что в прошлом году он оставил вас на посту министра культуры? И почему вы вступили в нацистскую партию?

— Вы должны попытаться понять психологию Гитлера. Он по-своему любил моего сына. Я думаю, что решение об убийстве далось ему нелегко. Сейчас, чувствуя свою вину, он и оставил меня на посту министра.

— Для того вдобавок, чтобы заткнуть вам рот?

— Да, и это тоже. А что касается моего членства в нацистской партии, то для министра это необходимо. Кстати, у нас есть очень много членов партии, которые не верят в фашизм. А в нацисты записываются, чтобы не утратить социальную активность, защитить себя. Мое членство в партии и министерский пост оставляют мне некоторую свободу действий и обеспечивают относительную безопасность. Впрочем, я вовлечен сейчас в исключительно опасное предприятие, нечего и говорить.

— В какое именно?

— Я не единственный, кто считает, что Гитлер — бедствие для Германии и что он должен быть смещен. За фюрера горой стоят многие промышленники, например, Крупп и Тиссен, но есть и такие, которые против фюрера. Еще важнее то, что антигитлеровские позиции занимают многие представители высшего офицерства.

— Но почему? — удивился Ник. — Он ведь увеличивает расходы на военное производство и укрепляет вашу армию.

— А для чего он это делает, как не для развязывания новой страшной войны? О, я прекрасно знаю, что на людях он говорит о мире. В узком же кругу он ведет совсем иные речи. Но каждый ответственный за судьбу своей страны немец отлично понимает, что новая война ввергнет Германию в величайшую катастрофу! Поэтому группа патриотов, которую я представляю, полагает, что Гитлер должен быть остановлен именно сейчас, пока президент фон Гинденбург еще жив. Гинденбург — последнее препятствие на пути Гитлера к достижению тотальной власти. Но президент уже старик, он долго не протянет. Поэтому мы должны поднять восстание сейчас. Гинденбург сплотит нацию и станет осуществлять управление до тех пор, пока не будет сформировано новое правительство.

— Так вы, значит, готовите путч?