Титан (The Titan)

There are two sides to every question.	О каждом деле можно судить и так и этак.
Now, I think whatever the newspapers say that Cowperwood-"	Так вот, я считаю, что мистер Каупервуд, что бы там ни писали газеты...
A Journeyman Carpenter (a reader of the Inquirer).	Столяр-ремесленник (подписчик "Инкуайэрера").
"You're bribed, you thief!	Тебя подкупили, ворюга!
You're beating about the bush.	Нечего нас за нос водить!
You want to sell out."	Ведь ты только и думаешь, как бы продаться подороже.
The Bony Plumber.	Тощий водопроводчик.
"Yes, you crook!	Правильно, правильно, жулик он!
You want to get away with thirty thousand dollars, that's what you want, you boodler!"	Положит в карман тридцать тысяч и даст тягу. Хапуга!
Mr. Pinski (defiantly, egged on by voices from behind).	Пинский (вызывающе - подстрекаемый своими сторонниками).
"I want to be fair-that's what. I want to keep my own mind.	Я поступаю в соответствии со своими понятиями о чести и справедливости.
The constitution gives everybody the right of free speech-even me.	Конституция предоставляет каждому, в том числе, надеюсь, и мне, свободу слова.
I insist that the street-car companies have some rights; at the same time the people have rights too."	Я утверждаю, что городские железнодорожные компании должны пользоваться известными правами. Но, конечно, у населения тоже есть свои права.
A Voice.	Голос.
"What are those rights?"	Какие же это права, по-твоему?
Another Voice.	Другой голос.
"He don't know.	Да разве он знает.
He wouldn't know the people's rights from a sawmill."	Наши права для него яйца выеденного не стоят.
Another Voice.	Еще один голос.
"Or a load of hay."	Плевал он на них!
Pinski (continuing very defiantly now, since he has not yet been slain).	Пинский (видя, что его жизни пока не угрожает опасность, и еще больше осмелев).
"I say the people have their rights.	Я повторяю, что население тоже имеет права.
The companies ought to be made to pay a fair tax.	Надо заставить компании уплатить соответствующий налог.
But this twenty-year-franchise idea is too little, I think.	Однако двадцать лет - это слишком ничтожный срок для концессии.
The Mears bill now gives them fifty years, and I think all told-"	Законопроект Мирса дает теперь право выдавать концессии сроком на пятьдесят лет, и мне кажется, что, принимая во внимание...
The Five Hundred (in chorus).	Пятьсот человек (хором).