Читаем Титан. Жизнь Джона Рокфеллера полностью

Ничто не заставляло обоих – и отца, и сына – выглядеть такими устарелыми и конфликтными в некоторые моменты, как их подчеркнутая поддержка запрета на алкоголь. Они не только ни разу в жизни не пробовали спиртного, но стабильно поддерживали Антисалунную лигу и с момента ее основания в 1895 году пожертвовали ей триста пятьдесят миллионов долларов. До введения Восемнадцатой поправки к Конституции в 1920 году Рокфеллер сомневался, что сухой закон будет работать. «Это гнусная сила разрушения, – говорил он о выпивке, – но люди будут продолжать делать алкоголь и продавать. Это правая рука дьявола»19

. Рокфеллеры прочно ассоциировались с трезвостью. Знатокам самогона Младший казался богатым скучным моралистом, который отказывает рабочему в стакане пива. «Один стакан пива может привести ко второму, – объявил он. – Следовательно, я утверждаю, один стакан это слишком много»20
. К 1926 году у Младшего появилось достаточно сомнений в курсе сухого закона, что он ушел из Антисалунной лиги, но прошло несколько лет, прежде чем он совсем перестал поддерживать ее.

У Младшего, навьюченного необходимостью управлять полумиллионом долларов, почти не оставалось времени на что-то еще. Неисключительный человек, брошенный в исключительные обстоятельства, он неохотно принял судьбу. Как сказал Фредерик Гейтс: «Он бы предпочел… освободиться от состояния отца и делать, как другие мужчины, самостоятельную карьеру. Но он был единственным сыном, наследником колоссального богатства, с рождения ориентированный на неподъемную ношу, которую нельзя скинуть»21

. Постоянное давление благотворительности Рокфеллера было ответственностью, которой он не мог избежать, и его продолжали мучить симптомы стресса, в том числе мигрени, боли в животе и синусит. Очень часто он приходил домой с ужасающими головными болями, и ему приходилось ложиться на час, положив на лоб успокаивающий компресс. Как и опасался его отец, вес состояния Рокфеллера, часто казалось, сокрушал его.

В конце 1922 года, мучаясь от головной боли, нервного переутомления и даже временной глухоты, Младший записался в санаторий Баттл-Крик к доктору Джону Х. Келлоггу, эксцентричному провидцу, который прописывал пациентам вегетарианскую диету и спартанский режим. Младший услышал неизбежное: он слишком много работает, страдает от переутомления и должен выделить больше времени на отдых. После санатория он был все еще слишком слаб, чтобы вернуться к работе, и подхватил серьезный грипп. Чтобы полностью восстановиться, он отправился в Ормонд-Бич и провел несколько месяцев с отцом. Следующие двенадцать лет, не в состоянии облегчить нервное напряжение, Младший редко проводил более двух дней без мучительной головной боли.

Требование тратить состояние отца никогда не исчезало. В 1920-е годы ежегодный доход Младшего колебался от тридцати пяти миллионов долларов до пятидесяти семи. Направляя тридцать – сорок процентов на благотворительные цели, он распределял в среднем одиннадцать с половиной миллионов долларов в год – больше, чем ежегодные гранты Фонда Рокфеллера22. Младшему приходилось справляться со все более неповоротливой структурой наслаивающихся друг на друга проектов Рокфеллера. Отчасти фрагментация предотвращала политическую критику, которая посыпалась бы на единый фонд, включающий все. В 1929 году Младший провел масштабную и уже давно назревшую реорганизацию, и Фонд Рокфеллера поглотил Фонд памяти Лоры Спелман – Рокфеллер и научные и гуманитарные программы Совета по всеобщему образованию.

Перейти на страницу:

Все книги серии Биографии XX века

Владимир Высоцкий. Человек народный
Владимир Высоцкий. Человек народный

Владимир Высоцкий написал более семисот песен и стихов, сыграл культовые роли в театре и кино.Он был одним из немногих советских людей, кто мог свободно путешествовать по миру. Но было ли у него в жизни все так легко и безоблачно, как могло показаться на первый взгляд?Он всегда жил крайностями и шел напролом, ни в чем не признавая чувства меры. Он прожил всего сорок два года. Но и при жизни, и по прошествии сорока лет после смерти его биография до сих пор остается предметом ожесточенных споров.Эта книга — еще одна попытка попробовать понять и разгадать некоторые грани этой уникальной личности, а главное — попытаться ответить на вопросы: что сделало его таким, откуда в его песнях этот трагический надрыв, а в стихах — пульсирующий оголенный нерв?..Своими мыслями и воспоминаниями о Владимире Высоцком и о том, как они относятся к разным аспектам его жизни и творчества, делятся двоюродная сестра поэта Ирэна Высоцкая, коллеги по актерскому цеху Лариса Лужина и Николай Бурляев, кинодраматург Илья Рубинштейн, режиссер, сценарист, Андрей Левицкий, главный редактор журнала «Наш современник» Станислав Куняев, рок-музыкант Александр Ф. Скляр, поэт, литературовед Константин Кедров, скульптор, художник Григорий Потоцкий и многие другие…

Дмитрий Силкан

Биографии и Мемуары
Виктор Цой. Последний год. 30 лет без Последнего героя
Виктор Цой. Последний год. 30 лет без Последнего героя

Тридцать лет минуло с того дня, как в автомобильной катастрофе в латвийской глубинке погиб лидер рок-группы «КИНО» Виктор Цой. Уже выросло несколько поколений, которые видели только концертные записи группы и никогда не были на «живых» выступлениях Цоя. Но по-прежнему пламя песен Виктора волнует сердца молодых людей. По-прежнему не утихают споры о том, что же явилось причиной гибели их кумира.Автор книги провел масштабное расследование, чтобы приоткрыть завесу тайны и узнать, как и чем жил Виктор Цой последний год, и что же случилось в тот злополучный день.В книге собрано большое количество рассказов очевидцев, воспоминаний, интервью близких людей и поклонников. Все это, в совокупности с редкими фотографиями, письмами и документами из архивов, помогает читателю больше узнать о легендарной личности певца, прожить с ним вместе последний год его жизни и проанализировать причины трагедии.

Виталий Николаевич Калгин

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
100 знаменитых людей Украины
100 знаменитых людей Украины

Украина дала миру немало ярких и интересных личностей. И сто героев этой книги – лишь малая толика из их числа. Авторы старались представить в ней наиболее видные фигуры прошлого и современности, которые своими трудами и талантом прославили страну, повлияли на ход ее истории. Поэтому рядом с жизнеописаниями тех, кто издавна считался символом украинской нации (Б. Хмельницкого, Т. Шевченко, Л. Украинки, И. Франко, М. Грушевского и многих других), здесь соседствуют очерки о тех, кто долгое время оставался изгоем для своей страны (И. Мазепа, С. Петлюра, В. Винниченко, Н. Махно, С. Бандера). В книге помещены и биографии героев политического небосклона, участников «оранжевой» революции – В. Ющенко, Ю. Тимошенко, А. Литвина, П. Порошенко и других – тех, кто сегодня является визитной карточкой Украины в мире.

Валентина Марковна Скляренко , Оксана Юрьевна Очкурова , Татьяна Н. Харченко

Биографии и Мемуары
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное