Тюрьма особого назначения

— Приказываю немедленно отпустить заложницу и сдать оружие! — не слишком твердо прокричал из-за спин рядовых солдат молоденький голубоглазый лейтенант.

— В противном случае имею полное право живым вас не брать!

— Заткни пасть, придурок! — прорычал Завьялов. — Если через три секунды эти твари не выбросят «стволы», я пристрелю девку! Раз! Два!..

Один из охранников, не выдержав нервного напряжения, положил на каменный пол оружие и отступил на несколько шагов назад. Остальные не шелохнулись.

Завьялов вышел из угла и стал медленно продвигаться в сторону коридора.

Скорее всего он делал это неосознанно, просто из желания любой ценой вырваться из сжимающегося со всех сторон кольца.

— Три! Оружие на землю! Ну?! — заорал он, и еще трое солдат охраны положили автоматы, отступая назад. Лейтенант в растерянности опустил свой «Макаров», испуганно озираясь по сторонам.

Преступник сделал еще полшага вперед, двигаясь вдоль стены, и стал огибать угол между площадкой и коридором. Таким образом, я оказался у него за спиной. Если бы он на секунду отвернулся!..

— Я в последний раз приказываю тебе сдаться, Завьялов! — донесся вдруг до моих ушей голос полковника Толмачева. — Ты понял меня, сволочь?! Немедленно брось пистолет, отпусти девчонку и подними руки! В противном случае я отдаю приказ открыть огонь!

— Блефуешь, сука! — рявкнул Завьялов, однако уверенности в его голосе заметно поубавилось. — Давай, командуй своим орлам, пусть стреляют! Мне терять нечего — все равно «вышка»... А за девку тебе отвечать придется!

Я вдруг понял, что «банкир» находится на грани срыва и сейчас и впрямь нажмет на спусковой крючок пистолета, приставленного к виску журналистки. В то же мгновение я выкинул вперед руку и мои пальцы железной хваткой вцепились в торчащий из-за угла локоть. Я рванул Завьялова на себя, отрывая от журналистки, и тем самым сделал из него хорошую мишень для стрельбы с близкого расстояния.

В барабанные перепонки эхом ударило отразившееся от сводов коридора многоголосое крещендо. А я лежал на полу и чувствовал, как рядом со мной вздрагивает, принимая пули, тело преступника.

Когда я наконец открыл глаза, то увидел, что весь усыпан штукатуркой.

Мертвый «банкир» лежал рядом, и его труп был похож на настоящее решето.

Несколько пуль попало в голову, сорвав бейсболку, разбив очки и отодрав фальшивую бороду. Одна из них, судя по всему, зацепила и меня, оставив на плече горячую борозду, из которой сочилась кровь. Рана, как мне вначале показалось, была пустяковой, и я, лишь слегка прикусив губы и удивившись, что стало вдруг тяжело дышать, приподнялся и посмотрел на девушку. И с ужасом понял, что не успел.

На груди девушки медленно расплывалось большое алое пятно, но она все еще была в сознании. Она изумленно смотрела на меня, и из ее глаз текли слезы.

Растолкав охранников, первым упал на колени рядом с журналисткой полковник Толмачев, глав врач больницы.

— Только не отключайся, девочка, только не отключайся! — повторял он растерянно, поднимая ее на руки. — В операционную, быстро!

Охранники расступились, пропуская полковника вперед. Меня подняли и повели следом. Коридор был все еще наполнен сладковатым пороховым дымом.

Наконец, словно из густой пелены, вынырнула перед нами стеклянная дверь операционной. Все снова закружилось, всюду мельтешили белые халаты, полковник, сбрасывающий с себя пиджак и натягивающий хирургическую маску, чьи-то руки, разрывающие мне рукав и накладывающие останавливающую кровь повязку, потом блеснувшая перед глазами игла шприца. Укола я даже не почувствовал.

— Больно? — спросил женский голос.

— Терпимо...

Последнее, что я успел запомнить, перед тем как провалиться в пустоту, это глядящие на меня в упор испуганно округлившиеся карие глаза медсестры.

Потом сознание заволокло туманом...

Глава 33

Пробуждение напоминало похмельное офицерское утро после обмывания очередной, упавшей на погоны, звездочки. Оказывается, в моей голове сохранились еще и такие воспоминания.

Я лежал в своей палате, аккуратно прикрытый простыней, а возле моей кровати стояли полковник Толмачев и женщина в белом халате, которую я сразу же вспомнил по карим глазам. Это она перевязывала мне руку и делала обезболивающий укол.

— Кажется, я потерял сознание? спросил я виновато и попытался принять сидячее положение, но мягкая ладошка настойчиво уперлась мне в грудь и заставила откинуться обратно на подушку.

— Сквозное ранение, пуля прошла рядом с печенью, но, к счастью, не задела никаких важных органов. Хотя пришлось повозиться... — Главврач покачал головой и повел глазами в сторону кареглазой медсестры, — Ну и совсем пустяковая царапина на плече...

— Про плечо помню, а вот что касается второго ранения... Чувствую его только сейчас... — По опыту службы в спецназе я знал, что случаи, когда в адском водовороте боя не сразу замечаешь полученное ранение, особенно если их одновременно как минимум два, не так уж редки.

Мысли неожиданно дали другой ход и переключились с собственного здоровья на девушку и ее спутника.

— Что с журналистами?