Тлеющие осколки разбитых надежд

— Нет, этого не может быть… Нет, я не влюблён, — возражал князь, хотя внутренне понимал, что противоречит сам себе.

— Как же не может? Про Nathalie ты говорил то же самое, что ты постоянно думаешь о ней.

— Я простил её. Да. Простил. Я не мог простить, но простил. Передай ей при встрече, — князь Андрей говорил быстро и как-то весьма взволнованно, его душевное состояние было видно внешне.

— Я передам ей, не волнуйся.

— Я любил её. Да. Любил. Но сейчас она не вызывает у меня никаких чувств. Совсем нет, — Болконский вдруг резко вскочил со своего места и, глядя вдаль, на небо, заговорил медленнее: — Когда я встретил Дарью, со мною что-то произошло… Мысли о поступке Наташи перестали доставлять мне боль. Я переосмыслил всё и понял, что ничего не происходит просто так. Дарья вызывает у меня какие-то забытые чувства, какие я испытывал к Наташе… Моё сердце прямо рвётся к ней.

— Ты определённо влюбился, — убедительно ответил Безухов.

Князь Андрей тяжело вздохнул и, взглянув на Пьера, произнёс:

— Что за человек эта Дарьюшка… Она замечательная! У неё очень богатый внутренний мир. Мы с ней так похожи… И я понимаю её, а она меня, у нас схожие взгляды на жизнь и внутренние убеждения. Кажется, я действительно влюбился…

— Тогда женись на ней.

— Нет. Я пока не готов к этому, ещё рано. К тому же я не знаю, взаимны ли мои чувства…

— Ничего, не волнуйся, всё ещё образумится, — граф встал с места и похлопал друга по плечу. — Bonne nuit[20], Андрей.

— Спокойной ночи, — ответил он и присел на диван.

«Может быть Пьер прав, и мне стоит жениться, она ведь совсем другая, не похожа на Наташу… Хотя отец вновь будет против, но, кажется, я действительно влюбился… Нет. Я не готов жениться, ведь вдруг мои чувства вновь угаснут? Да и неизвестно, что она обо мне думает… Я женюсь лишь тогда, когда пойму, что мои чувства крепки, и когда буду знать, что её чувства ко мне такие же. Да!» — думал князь Андрей и глядел на ночную Москву, что была очень красива и таинственна. Было уже весьма поздно, но он не торопился ложиться, ибо спать ему совсем не хотелось.

Часть II. Глава VII.

***

Двенадцатого июня 1812 года французские войска пересекли границу Российской Империи. Началась война, о которой мы все знаем, Отечественная война. Князь Андрей, хоть и обещал себе больше никогда не служить, вновь отправился на службу, ибо считал своим долгом защищать Родину. Перед тем, как уехать, он решил заехать в Лысые горы, дабы проститься с отцом, сестрою и сыном.

Князь Андрей осторожно приоткрыл дверь кабинета Николая Болконского.

— Заходи, заходи! — послышался строгий голос старого князя.

Он вошёл в помещение. Его отец в своём белом халате (в котором он, никого, кроме сына, не принимал) стоял посреди комнаты. Андрею всегда становилось как-то не по себе, когда он оставался с отцом один на один; в этот раз было также.

— Что, князь Андрей, вновь уходишь на войну… — протянул старый князь, пристально и строго, глядя на сына. — Хотя оно и правильно, кто же Россию-то защищать будет, кроме вас молодых.

— У меня есть к вам одна просьба, батюшка.

— Какая такая просьба? — его глаза загорелись интересом. — Но говори. Говори, я слушаю!

— Ежели я не вернусь, вы не оставьте, пожалуйста, княжну Дарью Кибакову, пущай она с вами и Марьей живёт.

— У тебя опять новая невеста?! — с нескрываемым недовольством, вскричал князь Николай.

— Нет, она не моя невеста, но… — спокойно начал князь Андрей, но отец резко перебил его:

— Постой, постой! Кибакова?.. Дарья… — он глубоко задумался и стал ходить по комнате, бормоча про себя: «Кибакова… Дарья…», потом старого князя будто озарила мысль, и он, хлопнув себя по лбу и повернувшись к Андрею, продолжил: — Уж не старшая ли дочь покойного Алексея?

— Она самая — единственная дочь Алексея Сергеевича.

— Ммм… думаю, слышал ведь где-то! — Николай вновь задумался и опять стал ходить по комнате, при этом быстро, как скороговорку, говоря: — Давно я её не видал, уж с того самого года, когда князь Алексей, царствие ему небесное, этот мир покинул. Служили мы ведь с ним когда-то… Давно не видал я Дарьюшку, а ты, значит, всё-таки с нею… Князь Алексей жаль не видит!.. А отчего же ты не женишься на ней сейчас?

— Ежели со мною что, не хочу вдовою оставлять её.

— Ладно… — князь отошёл от сына и присел за стол.

Дверь за спиною Андрея чуть приоткрылась, и из-за неё выглянула княжна Марья.

— Ах, André! Ты здесь… — с удивлением, воскликнула она.

— Пошла прочь! Тебя никто не… — злостно начал старый князь, но сын довольно уверенно перебил его:

— Зачем вы с Marie так? Она ведь ваша дочь и ничего плохого вам не сделала.

— Не вмешивайся не в своё дело.

— Она моя сестра, и я не могу слушать как вы кричите на неё, — князь Андрей слегка повысил тон, ибо злость отчего-то уже брала его всего.

— Не тебе диктовать мне правила.

— При всём уважении к вам, батюшка, я не позволю говорить так с моей сестрою!

— Ступай отсюда. Не зли меня. Не хочу тебя видеть!

Андрей не стал ничего отвечать, он сейчас же вышел и, не простившись с сетрою и сыном, покинул Лысые горы.

***