Тлеющие осколки разбитых надежд

Василий Иванович, исполнив приказ князя Андрея Болконского, привёз Софью (сестру Катерины) в Лысые горы, Дарья взяла её в услужение к ним в имение. Графу Зеленину было предъявлено обвинение, но не за покушение, а за крупную кражу государственных средств, но до суда он не дожил. Кто его устранил — неизвестно, может быть кто-то по приказу Михаила Кибакова, а может быть кто-то из крестьян сам, в качестве мести за покушение на их господ. Болконские больше не выезжали из Лысых гор, всё было тихо и мирно.

Было раннее утро. Тёплые солнечные лучи проходили сквозь тонкие шторы, завешивавшие приоткрытое окно, и заливали комнату четы Болконских весьма тёплой и светлой атмосферой. Княгиня Дарья уже не спала, но ещё лежала в постели, ведь вставать ей пока не хотелось. Князь Андрей, лёжа на спине, спал рядом с нею.

Дарье наконец надоело лежать, и она медленно поднялась с кровати.

Княгиня подошла к окну, сдвинула шторы в сторону и открыла створку сильнее. Князь Андрей слегка поморщился от солнца и, что-то бормоча во сне, перевернулся на бок в противоположную от окна сторону, утаскивая за собой и одеяло, которым был укрыт. Княгиня Дарья, с улыбкой, взглянула на него, задёрнула шторы обратно и направилась к дверям. Она тихо вышла из комнаты, закрыв за собою дверь, и сразу же встретила служанку Софью. Внешне она была очень похожа на Катерину, только ростом была чуть меньше, волосы её были не прямыми, а кудрявыми, а также глаза были серые, а не голубые.

— Доброе утро, Дарья Алексеевна, — произнесла крестьянка, поклонившись; голос её был совсем иной, не как у Кати.

— Доброе, Сонюшка, доброе. Николушка ещё спит?

— Да, барыня.

— А княжна Марья?

— Марья Николаевна недавно встала. Чего-нибудь изволите, княгиня?

— Принеси мне платье, моё бежевое.

— Сию минуту, Ваше сиятельство, — Софья ещё раз поклонилась и ушла.

Дарья ещё с детства имела привычку рано вставать и, не завтракая, идти одной в сад — «нагуливать аппетит» (именно так она это называла). Эта привычка осталась у неё и после замужества, к тому же после завтрака она гуляла ещё и вместе с мужем.

Княгиня Дарья вновь вошла в комнату и, присев за стол, стала расплетать свои тёмные волосы, которые были заплетены в толстую слабую косу. После чего она, тяжело вздохнув, слегка облокотилась на кресло, в котором сидела, и закрыла глаза. Чувствовала себя Дарья весьма скверно, причём уже не в первый день — уже несколько дней её одолевала тошнота и слабость, о чём она никому не говорила, дабы не расстраивать. Отчего-то именно сегодня такое состояние у неё было с самого утра, хотя обычно оно становилось таким в течение дня или ближе к вечеру.

Княгиня ненадолго задремала, но вдруг почувствовала, как кто-то коснулся её плеча. Она, не без труда, разомкнула веки и увидела перед собою Софью.

— Госпожа, ваше платье готово, — произнесла та очень тихо, дабы не разбудить князя, который всё ещё весьма крепко спал и даже не слышал их разговора.

— Ах, Соня, это ты… — сонно проговорила княгиня Дарья и встала со своего места. Она чуть пошатнулась, ибо перед глазами у неё сразу же помутнело, но через несколько секунд это прекратилось.

— Дарья Алексеевна, вам нехорошо? — с беспокойством произнесла крестьянка.

— Нет-нет, Сонюшка, — Дарья оперлась рукою на стол, — Приведи в порядок мои волосы, потом можешь идти, — она вновь опустилась на кресло.

Соня, быстро и весьма осторожно, уложила волосы своей княгини в низкий хвост, прикрепив на них заколку, и покинула комнату.

Дарья переоделась, вышла из дома и немного прогулялась по саду, но лучше, несмотря на свежий воздух, ей не стало. Она вернулась в дом как раз к завтраку, князь Андрей уже проснулся и сидел на террасе. Сегодня он хорошо выспался и был в прекрасном расположении духа, а также отлично себя чувствовал.

— Доброе утро, Даша, — с улыбкой, произнёс князь, целуя руку княгини.

— Доброе, Андрей, — бегло ответила она и присела за стол напротив него.

За всё время завтрака Дарья, ровным счётом, не съела ничего, а только лишь выпила немного чаю. Всё это время она сидела с каким-то печальным видом и глядела в пустоту, будто была чем-то озабочена или о чём-то глубоко задумалась, но всё было куда проще, в этот момент ей всё ещё было плохо.

— Ты совсем ничего не съела… — с беспокойством, произнёс князь Андрей, взглянув на неё. Он заметил, что что-то с нею было не так.

— Не хочется ничего, — ответила она, не глядя на него.

— Даша, ты очень бледна.

— Андрей, я просто не голодна, — княгиня Дарья пыталась отмахнуться, хотя лучше ей не становилось. — Идём, уже пора.

— Ежели тебе нехорошо, мы не пойдём.

— Нет, у меня всё хорошо! — с нажимом, ответила она, чуть повысив тон.