Тлеющие осколки разбитых надежд

Княгиня Дарья была уже на восьмом месяце беременности, оттого на бал она пришла в обычно закрытом, но в необычно широком, тёмно-синем платье без пояса. Живот у неё был не так виден, несмотря на уже большой срок и то, что она ждала двойняшек (доктор не говорила об этом с уверенностью, но сама Дарья была полностью в этом уверенна). Из великосветского общества о положении княгини знали немногие, оттого такой её наряд очень удивил всех, ведь её тонкая талия была всегда весьма туго затянута корсетом и поясом, к тому же было видно, что она чуть пополнела, больше в ней за эти месяцы не изменилось ничего, кроме того, что её печальные глаза были счастливыми. Сам князь Андрей был в зелёном длинном полковничьем мундире. Внешне князь заметно похорошел, несмотря на два пережитых им ранения. Весь внешний вид четы Болконских доказывал то, что они вместе были счастливы.

Почти у входа они встретились с Безуховыми.

— Здравствуй, André, очень рад видеть, — Пьер, с улыбкой, протянул руку князю.

— Здравствуй, Пьер, тоже очень рад, — князь Болконский пожал руку графу, а после без эмоций обратился к графине Безуховой: — И вас рад видеть, Наталья Ильинична, — он неохотно взял её руку и поцеловал.

— Дарья Алексеевна, очень рад вам, — Пьер очень осторожно взял руку княгини, что была в высокой тёмно-синей перчатке, и тоже поцеловал. — Как ваше здоровье? Князь Андрей говорил мне, что вы в положении и ждёте двойняшек.

— Да, восьмой месяц. И спасибо вам за беспокойство, Пётр Кириллович. На ранних сроках мне было весьма тяжело, но сейчас всё хорошо, — Дарья слегка улыбнулась.

— Мы отойдём, нам нужно кое о чём переговорить, — Андрей, с любовью, поцеловал руку жены, взял Безухова под руку и куда-то повёл его.

— Пройдёмте за стол, Дарья Алексеевна, — тихо произнесла Наташа Безухова.

— Как интересна наша жизнь — когда-то князь Андрей хотел жениться на вас, но вы с ним так поступили, а теперь я — его нынешняя жена, буду сидеть с вами за одним столом… — княгиня презрительно взглянула на неё. — Но не будем вспоминать старые обиды моего мужа, идёмте.

Сидя рядом с Наташей, Дарья не сказала ей или кому-то ещё из рядом сидящих ни слова, она всё наблюдала за людьми в зале, среди которых позднее заметила своего брата — Михаила Кибакова.

— Сейчас вернусь, — произнесла княгиня Дарья в сторону Безуховой, даже не заботясь о том, слышали ли её. Она встала со своего места и направилась к брату, дабы только отойти подальше от Наташи, рядом с которой она явно не хотела находиться.

— Sœur! Ну здравствуй, давно не виделись, — заметив сестру, князь Михаил подошёл к ней и тоже поцеловал её маленькую руку в тёмно-синей кружевной перчатке.

— И тебе здравствовать, братец.

— Ты-то мне и нужна как раз, — произнеся это, Кибаков сразу же полез в карман что-то доставать.

— Да ты что? А я-то думала, что никому, кроме Андрея Николаевича, и не нужна уже… — саркастичным тоном, ответила княгиня Болконская, при этом оглядывая брата и складывая в руках веер такого же тёмно-синего цвета, как её платье и перчатки.

— Да брось! Я о другом, — Михаил достал достаточно старую маленькую книжицу и протянул ей. — Недавно я дома нашёл cache[30], там было вот это.

— И к чему она мне?

— В ней личные записи нашего отца, и там есть одна, которая будет очень интересна тебе и не только. И да, можешь потом её себе оставить.

— Ладно, прочту, когда время будет, — Дарья взяла книжечку из рук брата. — Как жизнь у тебя вообще? Дети как?

— Жизнь — недурно, а дети растут. Костеньке семь уже, растёт как старший наследник и продолжатель рода, на меня похож, скажешь. Вера так на нашу покойную мать похожа, не спроста мы назвали её в маменькину честь. Серёжа ещё мал, второй год ему, но такой шустрый уже. А Настенька в свои четыре так на тебя уже похожа.

— Я слышала, что твоя Эми вновь беременна или это слухи? — Дарья пристально поглядела на брата.

— Правду говорят, четвёртый месяц уж пошёл.

— Тогда поздравляю вас — Кибаковых, о пресечении рода можно даже и не допускать мыслей…

— А ты-то сама как? Я вижу, располнела ты что-то… — произнёс Михаил, перебирая в руках кольцо, которое он только что снял с пальца своей левой руки. Казалось, будто он мешкался. Ничего странного в этом не было, ведь его сестра всегда была очень худа.

— А ты только заметил? — княгиня Дарья иронически улыбнулась и сложила руки на животе так, что спрятала в них веер. — Семь месяцев уж как, восьмой вот пошёл.

— Семь… — князь Михаил задумался, всё ещё вертя в руке кольцо. Резко его лицо переменилось, князь будто опомнился. — Погоди. Так ты тоже ребёнка ждёшь? — он бегло взглянул на её живот.

— Не ребёнка, а детей.

— Так у тебя даже двойняшки! Ах, toutes nos félicitations![31] — князь Михаил весь расплылся в улыбке, то ли в искренней, то ли в притворной. — Видно, Андрей Николаевич сильно любит тебя.

В ответ княгиня только усмехнулась, ибо его слова были очевидной вещью и не требовали подтверждения.

Михаил Кибаков, подойдя к столу, налил себе полный бокал вина, взял его в руки и, подняв над собой, торжественно произнёс: