То время с тобой

— Забыл вернуть тебе это, — Картер достаёт из кармана какой-то предмет и вкладывает мне его в руку. И я просто не могу поверить своим глазам! Это мой телефон! Старенький, слегка потрёпанный жизнью, iphone 5…

— Где ты его нашёл? — удивляюсь я, чувствуя, как радость заполняет мои лёгкие.

— Ты растяпа, Онил, признай это.

Я улыбаюсь и пытаюсь включить его.

— Думаю, он сел, там почти не оставалось заряда, — шепчу я, сжимая телефон в ладони.

— Он лежал как раз там, где ты говорила, в траве, — он ведёт плечом и кажется серьёзно не понимает, что только что вернул меня к жизни.

— Спасибо, — я должно быть сверкаю как начищенный чайник, ведь я всё ещё не могу поверить своему счастью. — Мне пора, уже очень поздно. Если мама обнаружит, что меня нет…

Он снова ловит меня за руку, и я ощущаю незнакомое чувство трепета в груди.

— Роуз, — произносит он, пристально глядя мне в глаза, и касается ладонью моей щеки.

У меня внутри всё переворачивается, и стоя здесь с ним, посреди ночной улицы, я неожиданно признаюсь сама себе, что он мне нравится. Даже слишком… Это открытие пугает и волнует одновременно.

— Спокойной ночи, — прощается он. Я тихо шепчу «Пока», опуская взгляд. Трусиха…

Пару минут спустя я карабкаюсь на дерево, тихо иду по крыше и забираюсь в приоткрытое окно. В комнате всё так, как я и оставляла. Дверь заперта изнутри.

Подсоединяю зарядку и падаю на кровать. Смотрю на потолок с жёлтыми звёздами и цветными планетами, которыми папа украсил мою комнату ещё в детстве. И не могу сдержать глупую улыбку.

Думала ли я, что сегодняшний вечер закончиться поцелуем с моим соседом? Совершенно точно нет… Но, говоря по правде, всё произошло так, как, я и мечтать не смела. Я снова нервничаю, когда я вспоминаю его горячие поцелуи. Касаюсь пальцами шеи и тяжело вздыхаю.

Неожиданно на тумбочке оживает телефон. Куча пропущенных от мамы пару часов назад, сообщения от Дженны и моего брата.

«Если бы не понял, что ты была с Картером — тебе бы досталось»

«О чём ты?» — интересуюсь я.

«Ты топочешь, как бегемот))»

Я подскакиваю на кровати. Кажется, брат меня застукал. Я не знаю, что ему ответить на это, но он и не требует.

«Не сбегай ночью больше»

«Не буду, обещаю»

«:)))»

«Онил, прости меня, пожалуйста, это всё я виновата» — Дженна шлёт мне грустные смайлы и пишет, что уже в курсе того, что телефон нашёлся. Картер сообщил Исайе, после того, как отчитал его по полной.

«Всё хорошо, я уже дома».

«Чёрт возьми! Я готова расцеловать твоего Картера!!!»

Она опять сыплет вопросами, пытаясь выяснить детали, но я уже пишу Исайе:

«Покорми несчастную курицу и дай ей воды»

Спустя пару минут я получаю от него ответ:

«Не злись, Онил»

Ничего не отвечаю, и следом приходит дурацкое селфи, на котором сонный лохматый Исайя запечатлён с ничего не понимающей курицей. Надпись на фото гласит: «Моя прекрасная Дороти»

Дороти!!!

Я смеюсь и кладу телефон на тумбочку. С головой залезаю под тонкое одеяло. Улыбаюсь как дурочка, но меня ведь никто не видит, верно? Телефон снова жужжит, но я не обращаю на него внимания. Дженне и Исайе совсем необязательно знать, что я на них уже совсем не злюсь…

Глава 22

Лоретта

Возможно, немногие люди согласятся с тем, что есть случаи, когда развод неизбежен. Особенно если речь идёт о браке собственной дочери. Слушая, как ругаются Джош и Элис Онил, я понимаю, что это именно та ситуация.

Поразительно, как им удавалось выносить друг друга на протяжении двадцати шести лет! Ведь определённо в этом браке один любил, а другой позволял себя любить, как не горько это признавать… Пожалуй, дети ненадолго притупляли разногласия. Джош был отличным отцом: с удовольствием во всём помогал жене, занимался воспитанием Роуз и Кида, при этом успевал работать инженером в крупной строительной фирме. Мечта, а не муж… Но только не для Элис.

Элис всегда обладала скверным характером, но с возрастом становилось всё хуже. Добавьте к этому стремление контролировать всех членов своей семьи, постоянное недовольство по поводу и без, и вы получите предельно ясное представление о ситуации в нашей семье.

Старший сын, Кид, не выдержал первым и в двадцать четыре покинул родительский дом, ссылаясь на выгодное предложение по работе. Джош всё чаще стал приходить домой поздно, а я стала появляться в гостях всё реже… Будем честны, моего общества дочь совсем не жаждала.

Оставалась она, моя маленькая Роуз, в которую Элис вцепилась мёртвой хваткой. Совсем перекрыла девочке кислород. Строила планы, задавала высокую планку и совсем не интересовалась тем, что хочет её собственный ребёнок. Роуз всегда была покорной и покладистой, во всём прислушивалась к матери, и старалась заслужить её редкую материнскую похвалу. Сказать по правде, Элис никогда не была щедра на эмоции, может, поэтому Роуз так тянулась ко мне. Отчего дочке наша тёплая связь не была по вкусу.

Вот и сейчас, когда я, улыбаясь, ставлю в вазу яркие альстромерии, она недовольно щёлкает зубами.

— Не следовало тебе заносить их в дом! — отпивая свой американо, ворчит она, сидя в гостиной.

— Элис, это ведь для Роуз, — пожимаю я плечами.