Точка невозврата

«Ладно. Мы же переживаем за тебя. Постарайся в будущем не попадать в такие ситуации. Твое мужество никто не оспаривает, никому ничего доказывать не надо. Ты должен быть разумным трусом. Твоя работа приносит гораздо больше пользы, чем любое геройство на передовой. В конце концов работу технической разведки прекратили — это плюс».

«А вы постарайтесь предупреждать о подобных акциях)))) А то мало ли, обидно будет погибнуть от своих».

«Не говори глупостей. Никто не собирается умирать. Мы еще с тобой по Крещатику должны пройтись 9 мая)))!»

10

Прошло еще несколько дней. Андрей продолжал рутинную работу в качестве офицера СБУ в армейской группировке, пересылая информацию в Центр.

Лагерь в Довгеньком постепенно наполнялся новыми войсками. Подразделения прибывали из разных уголков Украины. В окрестности развернули свои стволы артиллерийские батареи 44-й бригады из Тернополя. За аэродромом расположились десантники из 80-й Львовской бригады. Войск становилось все больше, места — все меньше. Вдобавок несколько дней шли проливные теплые дожди. От обилия техники грунтовые дороги вокруг лагеря превратились в жуткую кашу. Ходить по самому лагерю можно было только в резиновых сапогах. В который раз Андрей радовался, что они обитают в кунге — палатки армейцев сильно заливало водой. Зачастую вход в жилище военных представлял собой огромную лужу, в которую в лучшем случае набросали деревянные палеты в качестве настилов.

От сырости и ночной прохлады бойцы стали часто болеть. Командир медбатальона уверял Андрея, что при такой скученности один шаг до эпидемии гриппа… Для профилактики в столовой начали выдавать лук и чеснок — много лука и чеснока, что превращало и без того удушливую атмосферу внутри палаток и кунгов в подобие газовых камер.

Андрей сидел на лавочке у своего временного жилища, наслаждаясь вновь появившимся майским солнышком. Вадим ушел в гости к военным журналистам, которые пытались организовать трансляцию «патриотических» телесюжетов на «неподконтрольную территорию».

Приятный ветерок обдувал голову, по случаю вернувшегося тепла Шевченко (как и многие другие офицеры) щеголял в футболке. Недавним распоряжением Муженко разрешили даже ходить в кроссовках. Таран по этому поводу страдал и всячески высказывал негодование, так как ему приходилось постоянно ходить в форме и берцах — частые визиты к руководству требовали соблюдения устава.

Над верхушками деревьев пронесся с ревом Ми-8, заходя на посадку на полевой аэродром.

«Кто бы это мог быть?» — мелькнула ленивая мысль. Андрей явно не собирался сегодня утруждать себя работой. Вечером их с Вадимом пригласили медики, у которых планировался праздник — присвоение полковника заму командира.

От расслабленного времяпрепровождения его оторвал возбужденный Таран:

— Бегом одевайся, идем к Муженко! Быстрее давай!

— Одеваюсь-одеваюсь, но что случилось? Что за пожар? — Андрей принялся натягивать куртку и берцы.

— Наши под Краматорском приняли русских диверсантов! Гордейчук привез их сюда, вертушкой. Сейчас у Муженко совещание срочное!

«Ни хрена себе!» — думал Шевченко, поспешая за Тараном по направлению к штабу.

У кунга Муженко было не протолкнуться: на расстеленном огромном куске брезента спецназовцы в полной выкладке раскладывали захваченное оружие. Пробравшись через толпу офицеров, Андрей с удивлением увидел лежащий на брезенте ПЗРК, видеокамеру, какие-то документы и блокноты. Стоящий рядом Гордейчук выглядел именинником: еще бы, захватить переносной зенитно-ракетный комплекс — это серьезный результат!

Андрей с Тараном подошли к Гордейчуку.

— Привет Игорь, расскажи, что произошло?

— Да, после того как нас озадачили усилить защиту авиации, мы наладили наблюдение в местах, с которых хорошо просматривается аэродром. Сегодня утром звякнул один чел, из местных. Сказал, что к гаражам подъехала машина, «Жигуль», из него вышли пять человек и, якобы, у них с собой ракетная установка.

Ну что, выскочили мы на броне, видим — в натуре, трое тащат ПЗРК. Рядом еще двое, с видеокамерой. Ну, мы троих завалили с ходу, а этих взяли тепленькими. Они стали сразу орать, что, мол, журналисты, из России… Короче, привезли их на аэродром, доложились, Муженко приказал сюда везти. Сказал, что дальше дело СБУ. Вот вкратце и все.

Андрей с Тараном переглянулись.

— А где сейчас эти россияне?

— Да где? В яму посадили, как обычно. Десантура охраняет.

В этот момент на ступеньках командного кунга появился Муженко.

— Смотрите, товарищи офицеры, как надо работать. Молодцы наши спецназовцы из восьмого полка, молодцы разведчики! Командиры! Представить всех участвовавших к наградам. Всем остальным еще раз — учитесь! Дальше разбираться будет СБУ.

Толпа офицеров, обступивших расстеленный брезент, загудела. Многие рассматривали разложенные трофеи, брали в руки ПЗРК, фотографировались. Андрей не выдержал и обратился к Муженко:

— Товарищ генерал! Раз уж нам предстоит дальше работать, хорошо бы удалить посторонних. И так уже все отпечатки стерли!

Муженко величаво кивнул: