Точно в сердце

Одно дело какой-то там парень и другое — генеральный директор партнеров. Я должна быть профессионалом и обходить острые углы. Мое поведение не должно ставить под угрозу планы компании. Нельзя ставить под угрозу и мое собственное душевное равновесие. Стоит только растравить себя ненужными фанатазиями, и привет.

Образ разъяренной рыжей подружки Анвара, которая пытается раздавить меня джипом или пристрелить из снайперки, помог окончательно прийти в себя. Можно понять, отчего у девушки такой дурной характер. Да у нее, видимо, нюх на его леваки! Вчера едва ли не у нее на глазах меня целовал, кобелина! Осознав это, я устыдилась и одновременно разозлилась, не замечая, как пристально уставилась на мужчину.

Заметив мой взгляд, Анвар удивленно приподнял брови:

— Ксения, вы смотрите, будто инквизитор на ведьму. Выглядит жутко при таком освещении, я начинаю вас опасаться.

— Ч-чего?

Анвар неожиданно и искренне рассмеялся, словно наблюдая за ребенком:

— Какая же вы все-таки многогранная личность!

Он что, снова издевается? Или намекает на подработку в клининге? Не в силах промолчать, я отрезала:

— То, чем я занимаюсь в свободное время, вас не касается!

В этот момент раздался оглушительный раскат грома, будто небеса разверзлись прямо над зданием. Свет погас, а лифт нехорошо так дернулся и стал.

Глава 19

Я замерла, ощущая, как ускоряется сердце. Только без паники…

Стараясь не поддаваться безотчетному страху, что неизбежно настигал, стоило мне очутиться в полной темноте, потянула молнию на сумке. Пальцы заметно дрожали, когда пыталась нащупать внутри фонарик, но тот никак не хотел попадаться под руку. Мои движения стали суматошными, что-то вывалилось, громко лязгнув о металлический пол. Сердце пропустило удар, подпрыгнув тугим комом к горлу. До дурноты закружилась голова. Зашумело в ушах, грудь точно сдавило тисками. Соскользнув с плеча, глухо упала сумка. И всё. Я уже была не здесь. Одна чернота едва не сменила другую, когда стали ватными ноги. Я бы и упала, если бы кто-то сильный не поддержал. Притянул к себе, прогоняя сковавшие тело мрак и холод.

— Что с тобой? Тебе плохо? — в голосе Анвара слышалась тревога.

Я не ответила, была занята тем, что судорожно глотала воздух. На границе сознания мелькнула робкая мысль, что надо бы отстраниться, что стыдно вот так к нему жаться, но не хватило духу. Я не могла потерять последний островок надежды, что удерживал мой разум на границе реальности.

— Клаустрофобия, или это моя туалетная вода на тебя так действует?

Шутка пришлась к месту, и даже как-то полегчало. Эх! Знал бы ты, как на деле на меня твоя вода действует… Приступ потихоньку отступил, а я оставалась в объятиях Анвара, обхватив его руками. Да еще и в рубашку вцепилась, неизвестно как и когда умудрившись просунуть под пиджак руки. Упс! Осторожно разжав пальцы, рискнула приоткрыть глаза и посмотреть на него. Разницы, впрочем, не почувствовала. В лифте было хоть глаз выколи.

— Н-никтофобия, — просипела ответ севшим голосом.

— Темноты боишься? — прозвучало удивленно.

Я кивнула, хотя Анвар и не мог этого видеть, похоже, почувствовал. А я все никак не могла набраться храбрости, чтобы отодвинуться, и он не спешил выпустить меня из объятий, что так надежно прогнали все мои страхи. Сухость во рту заставила сглотнуть.

— Пить хочешь? Погоди-ка, сейчас, — Анвар чуть отстранился и зашарил по карманам пиджака. — У меня только коньяк. Будешь?

Я отрицательно промычала, в то же время свет экрана его разогнал кромешную тьму, цепляться за него и дальше стало как-то неловко, и я отстранилась, обхватив себя руками.

— Кажется, поторопился, — буркнул он непонятно себе под нос.

Не зная, как реагировать на эти слова и стоит ли, я растерянно скользнула взглядом по кабине лифта и, спохватившись, принялась подбирать оброненные вещи, среди которых оказался и мой мобильник. Телефон не разбился, разве что показывал отсутствие связи с оператором.

— Не ловит, — я подняла взгляд на Анвара.

Называть его Виктором было сложно, а Анваром теперь как-то неловко, и я все время общалась обезличено, и от этого становилось еще более неловко. Он же, хмуро сведя брови, смотрел куда-то в нижний угол кабины, держа у уха трубку. Поймав мой взгляд, словно оттаял, просиял. Исчезла залегшая промеж бровей складка, приподнялись в полуулыбке уголки губ.

— Не плачь, сейчас нас отсюда вызволят.

Его свободная рука потянулась к моему лицу, большой палец стер одинокую слезинку с моей щеки. А я вдруг обнаружила темное пятно от туши для ресниц на его рубашке.

— Ой… Нет, я не плачу!

— Как скажешь, — усмехнулся мужчина и скинул вызов.

Подсвечивая экраном панель управления, вдавил кнопку вызова лифтеров. Спустя минут десять стараний нехитрые действия возымели результат, и на звонок скрипучим голосом ответил дежурный, пообещав прислать лифтеров в течение получаса.

— Аврал и пробки. Не паникуйте и не курите ни в коем случае. Электричество отключил город, на подстанции авария из-за грозы. Потихоньку восстанавливают, — проинформировал он нас, прежде чем отключиться.