Читаем Толерантность или Россия полностью

При этом большинство, конечно же, будут понимать, что плащ сам по себе самая обычная одежда, в ней нет ничего демонического. И в принципе далеко не каждый прохожий, одетый подобным образом, представляет угрозу. Это может быть человек, которому просто нравится такой стиль в одежде. Вполне возможно, что он носил эти плащи задолго до появления банды и теперь не видит никаких разумных причин для того чтобы отказываться от своих привычек. А может встретиться и вообще приезжий из другого города, где у чёрных плащей и их владельцев нет такой дурной репутации.

Но никого не удивит, что, понимая всё это, люди всё-таки будут шарахаться от черноплащников. Это самое разумное поведение в данной ситуации. Правильнее и безопаснее видеть в каждом соответствующе одетом гражданине врага, чем надеяться, что в этот раз вам попадётся безобидный экземпляр.

То же самое происходит и с национальными характерными чертами, будь то язык или особенности внешности. У многих они начинают вызывать реакцию, представляющую смесь из испуга и раздражения. Но при этом надо чётко понимать – неприятны не сами по себе смугловатая кожа или определённая форма носа. Просто именно эти характерные черты ассоциируются у большинства русских с агрессивным противоправным поведением.

Как мы понимаем, в отличие от плаща, поменять характерные черты внешности не столь легко. Поэтому и неприязнь может быть глубже, сильнее, может распространяться и на тех, кто, действительно, этого не заслуживает. Понятно, что тот же приезжий в чёрном плаще, если пробудет достаточно времени в новом городе и познакомится с ситуацией, скорее всего сменит гардероб, не захочет, чтобы его путали с криминалом. С разрезом глаз всё не так легко.

Повторим ещё раз – русские не ксенофобы. Они вполне адекватно оценивают в первую очередь поведение человека, а не его внешность или акцент. Представим гипотетическую ситуацию. В глухих муромских лесах находят маленькое племя, ну, допустим, вятичей, которые каким-то чудом вплоть до наших дней так в лесах и просидели, ни разу не столкнувшись с цивилизацией.

И вот наши вятичи маленькими диаспорами расселяются по нескольким мегаполисам, где живут в полном соответствии со своими традициями, так и оставшимися на уровне родо-племенного строя. С кровавыми жертвоприношениями, кровной местью, хороводами в том месте, которое укажет волхв, хотя бы и в центре проезжей части.

Допустим также, что наши власти по каким-то своим причинам решили оказать пришельцам покровительство. Оно закрывает глаза на все их дикие выходки. В случае конфликтов дикарей с горожанами всегда встаёт на сторону маленького, но гордого племени.

Как вы думаете, скоро ли большинство горожан начнут испытывать к вятичам самую настоящую ненависть? Времени понадобится минимум. И неважно, что эти самые дикари будут выглядеть как эталонные славяне словно сошедшие с полотен Константина Васильева. И внешний раздражитель, который будет провоцировать негативную реакцию, тоже быстро найдётся. Какие-нибудь височные кольца, браслеты, характерные обереги, ну или рубахи какого-нибудь особенного фасона.

Что интересно, в качестве такой раздражающей приметы может выступать не обязательно нечто относящееся именно к архаичной дикарской культуре. Вполне возможно, что дикарям приглянется какая-нибудь вполне «цивилизованная» вещь, которую они будут усиленно использовать и демонстрировать к месту и не к месту. Те же самые красные мокасины, тонированные автомобили с заниженной посадкой – в них ведь нет ничего специфически кавказского. Это в принципе вполне интернациональные вещи. Тем не менее, в современной России у большинства населения они вызывают вполне определённую реакцию.

Идеализировать русских никто в данном случае не собирается. Многие из тех, кто сейчас возмущается засильем кавказцев вполне возможно и сами повели бы себя ничем не лучше. Ну вот представьте себе. Вы осуществили свою давнюю мечту и переехали на постоянное место жительства в США. Освоившись на новом месте, вы понимаете, ну а если сами не поймёте то благожелательные земляки, переехавшие пораньше, расскажут, что русские здесь пользуются немалыми привилегиями. Нигде эти привилегии официально не прописаны, но все знают, например, что в драку с русскими лучше не вступать. Мигрантам из России максимум погрозят пальчиком, а вот местным придётся отдуваться не только за конкретные побои, но ещё и пропаганду дискриминации по национальному или религиозному признаку. Русскому, даже совершившему тяжкое преступление, скорее всего дадут спокойно покинуть пределы страны, допустим, возвратиться в ту же Россию. А когда всё немного поутихнет, то можно при желании опять вернуться.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 3
Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 3

Эта книга — взгляд на Россию сквозь призму того, что происходит в мире, и, в то же время — русский взгляд на мир. «Холодный восточный ветер» — это символ здоровой силы, необходимой для уничтожения грязи и гнили, скопившейся в России и в мире за последние десятилетия. Нет никаких сомнений, что этот ветер может придти только с Востока — больше ему взяться неоткуда.Тем более, что исторический пример такого очищающего урагана у нас уже есть: работа выходит в год столетия Великой Октябрьской социалистической революции, которая изменила мир начала XX века до неузнаваемости и разделила его на два лагеря, вступивших в непримиримую борьбу. Гражданская война и интервенция западных стран, непрерывные конфликты по границам, нападение гитлеровской Германии, Холодная война сопровождали всю историю СССР…После контрреволюции 1991–1993 гг. Россия, казалось бы, «вернулась в число цивилизованных стран». Но впечатление это было обманчиво: стоило нам заявить о своем суверенитете, как Запад обратился к привычным методам давления на Русский мир, которые уже опробовал в XX веке: экономическая блокада, политическая изоляция, шельмование в СМИ, конфликты по границам нашей страны. Мир вновь оказался на грани большой войны.Сталину перед Второй мировой войной удалось переиграть западных «партнеров», пробить международную изоляцию, в которую нас активно загоняли англосаксы в 1938–1939 гг. Удастся ли это нам? Сможем ли мы найти выход из нашего кризиса в «прекрасный новый мир»? Этот мир явно не будет похож ни на мир, изображенный И.А. Ефремовым в «Туманности Андромеды», ни на мир «Полдня XXII века» ранних Стругацких. Кроме того, за него придется побороться, воспитывая в себе вкус борьбы и оседлав холодный восточный ветер.

Андрей Ильич Фурсов

Публицистика / Учебная и научная литература / Образование и наука
Поэзия как волшебство
Поэзия как волшебство

Трактат К. Д. Бальмонта «Поэзия как волшебство» (1915) – первая в русской литературе авторская поэтика: попытка описать поэтическое слово как конструирующее реальность, переопределив эстетику как науку о всеобщей чувствительности живого. Некоторые из положений трактата, такие как значение отдельных звуков, магические сюжеты в основе разных поэтических жанров, общечеловеческие истоки лиризма, нашли продолжение в других авторских поэтиках. Работа Бальмонта, отличающаяся торжественным и образным изложением, публикуется с подробнейшим комментарием. В приложении приводится работа К. Д. Бальмонта о музыкальных экспериментах Скрябина, развивающая основную мысль поэта о связи звука, поэзии и устройства мироздания.

Александр Викторович Марков , Константин Дмитриевич Бальмонт

Языкознание, иностранные языки / Учебная и научная литература / Образование и наука
Эстетика
Эстетика

В данный сборник вошли самые яркие эстетические произведения Вольтера (Франсуа-Мари Аруэ, 1694–1778), сделавшие эпоху в европейской мысли и европейском искусстве. Радикализм критики Вольтера, остроумие и изощренность аргументации, обобщение понятий о вкусе и индивидуальном таланте делают эти произведения понятными современному читателю, пытающемуся разобраться в текущих художественных процессах. Благодаря своей общительности Вольтер стал первым художественным критиком современного типа, вскрывающим внутренние недочеты отдельных произведений и их действительное влияние на публику, а не просто оценивающим отвлеченные достоинства или недостатки. Чтение выступлений Вольтера поможет достичь в критике основательности, а в восприятии искусства – компанейской легкости.

Виктор Васильевич Бычков , Виктор Николаевич Кульбижеков , Вольтер , Теодор Липпс , Франсуа-Мари Аруэ Вольтер

Детская образовательная литература / Зарубежная классическая проза / Прочее / Зарубежная классика / Учебная и научная литература