Только по паспорту?

Взял в руку мешок. Да-да, мешок. Только дело не в жадности, а в экономии времени. Я всё ещё в своей цветастой одежде. Снятый доспех, вместе со всем остальным скарбом в мешке. Переодевание, расфасовка вещей по кармашкам и поясам займёт прорву времени. Я решил не рисковать, боясь, что стражники снаружи не станут долго ждать. Выберусь наружу, найду укромное место, да хоть в дом к кому-нибудь залезу, там этим и займусь.

— «Не забудь закрыть глаза. Закрываешь глаза — открываешь рот… в смысле дверь, выходишь, закрываешь дверь, открываешь глаза. Ясно? Одно из правил пространственных искажений — они должны быть незаметны, даже коридоры не изменялись у тебя на глазах, лишь за поворотами, за углами, пока не видно. Нарушишь — точно вывалишься прямо к страже в руки.»

— «Ясно. Не в первый раз уже разжёвываешь.»

Погнали. Делаю всё по пунктам. Мешок зацепился за косяк, пришлось пару раз его дернуть. Всё. Дверь закрыта, прижался к ней спиной, угадывая что увижу, открыв глаза. Круто будет увидеть десяток мечей у своей шеи и еле сдерживающихся, чтобы не заржать стражников, смотревших как я с закрытыми глазами выдёргивал зацепившийся мешок, выходя к ним на огонёк.

Пустая улица. Стою на крыльце самого обычного одноэтажного домика, типичного для этого города. Местность не знакомая. Вскинул голову. Знакомый шпиль. Прикинул, где нахожусь. Осталось решить куда идти.

— «В двухстах метрах за твоей спиной Гнойник. Идём туда.»

— «Нет. Я в Гнойнике не был, а при погоне знание местности важный довод.»

— «Страже королевским указом запрещено заходить в Гнойник под страхом смерти.»

— «Хм, тоже неплохой довод.»

Быстро проскочил пару улиц. А вот и знакомая стена. Бросил взгляд по сторонам. Несколько прохожих, но стражи не видать.

Вперёд!

Подбежал к стене, перекинул мешок, перемахнул сам, подхватил мешок, пригнулся, и ходу, ходу! Пробежал несколько сотен метров, увидел небольшой узенький переулок. Хорошее место, из-за стены никак не разглядеть. Кинул мешок, сам развалился рядом.

Так, пора сменить имидж. Начал со штанов. Удобные. Много карманов, как в армейских. Надеюсь, в этом мире стражникам не запрещают использовать их по назначению, заставляя ломать голову над вопросом: «Зачем делать столько удобных карманов, если они должны быть пустыми?»

В боку стрельнуло. Лицо скривилось от боли.

— «Три ребра сломано. Гематома, отёчность. Небольшое внутреннее кровотечение. Довольно серьёзно. Ты когда бегаешь сколы рёбер в опасной близости… В общем, лучше тебе лишний раз не напрягаться.»

Чёрт. Ещё и внутреннее кровотечение.

— «В этом мешке есть что-нибудь для меня?»

— «Как ни странно, но нет. Исцеляющих артефактов или микстур не было вообще. Думаю, их сразу отдают Его Лицемернейшеству. Есть несколько временных решений, только потом состояние лишь ухудшится.»

Прорвёмся. Бывало и хуже.

Почувствовал чьё-то внимание. Девочка. Маленькая девочка лет семи в пот ёртом платьице. Светлые волосы, голубые глаза. Она стояла тихонько и смотрела прямо на меня.

— Не бойся. Я никого не обижу, — сказал я успокаивающе. Вообще не умею говорить с детьми. Голос сразу становится, как будто сказку читаешь. Вроде так и надо, мягко, только слыша себя со стороны кажется будто я… обманщик, заманивающий ребёнка в ловушку. А нормально говорить не могу, оно само происходит.

Девочка подошла ко мне ближе. Встала. Подошла ещё ближе.

— Вот, — протянула она мне яблоко, которое держала в руках.

— Я… я… — чёрт, вот что я должен сказать?

— Кали! Кали! — Девочка обернулась на крик, выскочила из переулка обратно на улицу.

Вернулась уже не одна. Тянула за руку молодую девушку лет двадцати, долговязую, с чёрными, как смоль, волосами. Увидев меня, она переместила девочку себе за спину, правда та быстренько выскочила обратно, встав сбоку от старшей. Девушка окинула меня взглядом своих карих глаз, задержав его на штанах. Штанах стражника.

Как бы беда не случилась.

Тоже подробней рассмотрел их. Я уже видел такое, к счастью или к сожалению. Гордая бедность. Лица и шеи чистые, как и руки, под ногтями грязи нет, платья хоть и потёртые, с заплатами, но аккуратные, видно, что за собой и своими вещами следят. Взгляд девушки не бесстрашный, опасается меня, но твёрдый, непреклонный. Я видел таких людей во многих поселениях разных стран, после того как бедность и разруху им принесли те, кто нёс свободу и правильные ценности. С этими же девочками так поступили собственные соотечественники, собственные семьи.

— Марит, посмотри, ему нужнее, — заканючила девочка. Кали, получается.

— Да, конечно, — подняла глаза Марит. — Можешь отдать.

— Держи, — снова она протянула мне яблоко.

Взгляд прикипел к фрукту.

— Сейчас, погоди, — сказал я, наклоняясь к мешку. В комнате стражи Пространственной Ямы, как назвал оружейную мой попутчик, мы нашли тайник. Его в общем-то не особо и прятали. Более пяти десятков золотых монет и ещё больше серебра. Я сгрёб это богатство, не став даже считать. Двадцать медяков — одна серебрушка, пятьдесят серебрушек — одна золотая. Немаленькая заначка. Как я и думал, оставшись без пригляда, охрана превратилась в воришек.