Только про девчонок

Илья Иванович подкатил к Громку и, не слезая с мотоцикла, стал глядеть на озеро. Никого нет. Хотел было повернуть назад, но вовремя увидел, как что-то непонятное плыло по озеру. Присмотрелся — две алюминиевые трубочки.

Он закатил мотоцикл в таловые кусты и стал следить за ребятами. Первым на поверхности показался Лешка.

— Ванятка! — крикнул он.

Ванятка плыл все дальше. Лешка сложил ладонь лодочкой, ударил по воде. Ванятка или не слышал хлопка, или не захотел обратить внимания на Лешкин сигнал. Лешка вернулся к берегу, устало дыша, лег на траву. Ваняткина трубочка долго бороздила гладкую поверхность озера. Наконец устал и Ванятка. Устроившись рядом с Лешкой, Ванятка отдохнул и проговорил:

— Зря ружье оставил. Знаешь, какого сома видел под кручей! Огромаднющего. Как бревно. Лежит, усами водит.

— Ружье… Тут и за это попадет! — Лешка поднял ногу, показывая ласт.

— Пока попадет, а мы найдем…

— Ничего тут не найдешь. Дно травой да илом поросло. Если бы настоящие водолазные костюмы достать…

— Найдем, если это правда. Я возьму дома пешню, насажу на длинный держак и прощупаю все дно.

Лешка сообщил:

— Я читал в газете про ученых, которые хотят сделать человека-амфибию… Пока на животных практикуют. Собака прожила в воде почти пять часов, а белые мыши — восемнадцать.

— В воде?

— Конечно. Только это была вода специальная.

— Ерунда… Тебе, значит, подай на дне подсвечники, но вода чтобы в озере была специальная, — скептически отмахнулся Ванятка. И, помолчав, спросил: — Ты знаешь, сколько человек может быть без воздуха?

— Минуты две может, — неуверенно ответил Лешка.

— До шести минут бывают в воде ныряльщики за жемчугом. А один пробыл под водой 13 минут 42,5 секунды. Правда, он подготовился, полчаса перед этим дышал кислородом… А вообще тренировка — большое дело.

Ребята поднялись. Ванятка собрал маски и ласты, отнес под копну сена, что стояла на берегу. Спрятав, сказал Лешке:

— Поезжай на сенокос.

— А ты сам, — упавшим голосом посоветовал Лешка.

— Нельзя мне. Думаешь, они не догадались? А тебе можно.

— Ладно, — пообещал Лешка. — Только я боюсь.

— Не бойсь. Сома подстрелим и туда же отнесем. Ухи знаешь сколько из него будет! А ружье нам и не нужно. Завтра отдадим же.

— А может, мы уговорим Натку. Она будет варить, а мы охотиться, рыбу ей доставлять.

— Чудак ты, Лешка. Нам нужен Громок, а от него до сенокоса далеко.

Они разошлись. Ванятка пошел в сторону Кочек, а Лешка на дорогу, что ведет на переправу.

Бригадир выкатил мотоцикл, забрал спрятанные маски и ласты, закурил. Ожидая, пока ребята уйдут подальше, задумался: чего же они искали на дне этого озера?

Лешку он нагнал очень быстро. Тот стоял на обочине дороги с поднятой рукой.

— Возьми, дядя Илюша, — попросил он.

— А ты куда? — словно ничего не зная, спросил бригадир, а сам подумал: «Посмотрю, как ты будешь врать!»

— Я на сенокос.

— Зачем?

— Буду Натке помогать.

«Умеет врать».

— Ей Шурка помогает.

— Какая она помощница? Дров нарубить не может.

«Ну-ну, ври дальше».

— Это верно, — поддержал бригадир Лешку. — Ты хоть и не велик, но все-таки мужчина. Как у тебя бицепсы?

— Кто? — не понял Лешка.

— Не кто, а что, — поправил бригадир и придавил пальцами Лешкину руку выше локтя. — Мускулы, спрашиваю, как? Сильные?

Лешка закатил до плеча рукав рубашки, обнажил едва заметные бугорки мускулов и смущенно поглядел на бригадира.

— Э-э! — воскликнул Илья Иванович. — Не годишься ты в рабочие. Что это за бицепсы? Тряпки… Ты, наверно, физкультурой не занимаешься.

Лешка промолчал, насторожился: а что если из-за этих самых… как их… бицепсов бригадир не возьмет на сенокос! И торопливо пообещал:

— Я буду заниматься.

«Ну хитер, пострел!»

— Ладно, садись, да гляди не оторвись.

— Не оторвусь.

— Далеко ушел… — не оборачиваясь, крикнул Илья Иванович и спросил: — Не было попутных или не берут шоферы?

— Были, не берут, — продолжал врать Лешка. — За деньги они взяли бы.

«Ах ты, поросенок, — возмутился Илья Иванович. — Ну, погоди же!»

— Крепче держись! — наддал он газку.

Натка знала, какой объявился у нее помощник, бригадир все ей рассказал. Но она делала вид, что ничего не знает, и расхваливала Лешку на все лады.

— Молодец, Леша. Что в хуторе делать? А тут мы пользу для колхоза принесем.

Лешка вошел в роль.

— А что, не правда? Правда. Если бы у меня были покрепче… ну, бицепсы, я бы вершить стога полез.

— Это без тебя сделают. А ты поруби мне вот эту штуку.

Натка подсунула Лешке узловатое полено сухого вяза, дала топор:

— Между прочим, бицепсы лучше всего развиваются у кузнецов и дровосеков.

Лешка взял в руки топор: тяжелый. Этим долго не намахаешь. Но что делать: назвался в помощники, надо колоть. Замахнулся. Топор ударился лезвием о полено, и, отскочив, жалобно зазвенел. Пробовал рубить с одного конца, с другого — не идет, хоть лопни. Рубашка взмокла, а толку нет.

Натка тайком следит за Лешкой, улыбается.

Когда Лешка выбился из сил, сказала:

— Его можно и не колоть. Целиком сгорит.

В другой раз Лешка нашелся бы что сказать, а сейчас стерпел обиду, промолчал, но твердо решил стащить ружье.