Только слова (СИ)

Утром меня разбудил шум сворачивавшегося лагеря. Я лежала, завернутая, как бурито, в два плаща — свой и Торина, а сам гном маячил на горизонте. Восстав, аки Беорн после смены обличия, я подползла ближе к месту действия. «Доброе утро!» — радостно встретил меня Бильбо. От еды я отказалась, потому что кусок в горло не лез и я помнила о гостеприимстве уже упомянутого хозяина, меняющего шкуры. Хоббит искренне не понимал, как это можно было пренебречь трапезой. Особенно в отсутствие второго завтрака, полдника, а иногда и обеда.

Оукеншильд кивнул, когда я вернула ему плащ, и в целом ничего не поменялось. Гном не бросился меня обнимать, признаваться прилюдно в вечной любви и заверять, что все золото Смога отныне принадлежит мне. Представив подобную сцену, я прыснула и предпочла отойти на безопасное расстояние. Торин как обычно был задумчив, хмур и молчалив, а мне не захотелось лезть к нему.

— Пора, — сказал Гэндальф, стукнув посохом, и мы вереницей стали спускаться по каменной лестнице.

На последних ступенях, засмотревшись на блестевшую гладь реки, я чуть не упала, но была вовремя подхвачена под руки братьями. Оукеншильд кашлянул и не удержался от комментария: «Вы все же не хотите спускаться нормально, да, леди?»

Больше я ни от кого ничего не услышала, пока мы не дошли до речки. «Какая красота, Ниэнор! — восхитился хоббит. — Неплохо было бы искупаться!» Послышались крики гномов: вся компания разделяла желание Бильбо (и мое, к слову сказать).

Самые проворные раздевались на бегу и прыгали в воду, ну а мне пришлось страдать. Деревьев там не росло, река просматривалась на добрый километр в ту и другую сторону, так что мне оставалось лишь усесться на берегу и с пресной миной наблюдать на купанием.

Ко мне подсел Гэндальф, положив посох на колени и надвинув шляпу на самые брови. Он завел разговор о погоде, но в какой-то момент я — возможно, не очень вежливо, — прервала мага:

— Вы уходите?

— Меня ждут другие дела. Это не мое приключение, леди.

— Они попадут в беду в лесу, — пробубнила я. — Свернут с тропинки… Бильбо…

Волшебник рассмеялся:

— Каков маленький хоббит! Но, подозреваю, все кончится хорошо? О, леди, я, конечно, не могу предсказывать грядущее, но кое-что мне, как и всякому долго жившему на этом свете, дано. Вас гнетет то, что поход завершится не вполне благополучно, но вы не знаете, как это изменить.

Я не спорила.

— У каждого своя судьба, леди. Смертные остаются смертными, даже если они живут сотни лет.

— Разве я не могу ничего сделать?

— Вы сказали Торину, что все зависит от цели их путешествия. Как мне кажется, именно в ваших руках повлиять на то, станут ли они мстительными ворами или благородными и храбрыми воинами…И, возможно, род Дурина не прервется.

Я открыла рот. Гэндальф все знает?

========== Глава восьмая. Как правильно ходить в гости ==========

Гэндальф, очень умело не заметив моего шока, продолжил говорить о погоде. Большую часть его слов я пропустила и отвечать не решилась. Значило ли все это, что маг согласился принять меня в отряд, предвидя окончание похода? Но, постойте, сначала он сказал, что «у каждого своя судьба», а потом, мол, «может, род Дурина не прервется». Как это можно было связать, я не понимала. Если судьба, то Торин и братья должны были погибнуть, а род, соответственно, — прерваться. Если нет, то… нет, без понятия. Хотя Гэндальф был прав в одном: меня угнетал факт собственной потенциальной бесполезности.

Когда все искупались, привели себя в относительный порядок и подсохли, мы направились в сторону дома Беорна. Встреча с огромным медведем-оборотнем, ммм… просто мечта. Разумеется, это было лучше пауков или орков, но я бы предпочла обойтись без знакомства с ним. Нельзя просто тихонько переночевать, а потом уйти, не привлекая внимания?

— Гэндальф сказал, что хозяин дома меняет шкуры, — Бильбо повернулся ко мне, и брызги от его не до конца высохших кудряшек попали на лицо, — но он же не простой меховщик, верно?

Мой кивок должен был подтвердить догадки хоббита.

— И конечно же, все не закончится простыми дружескими посиделками? — продолжил мистер Бэггинс. — В нашем приключении вообще ничего просто не бывает, я заметил.

— Он друг, — только и ответила я, потому что на меня в кои-то веки обратил внимание Торин, шедший впереди. Гном обернулся через плечо, окинул взглядом весь отряд, потом остановил его на мне, и синхронно с этим прозвучал гадкий вой волколаков.

Я восхваляла небеса, что мы неслись по долине, а не по лесной чаще, но клинок, отныне висевший на поясе, бил по ногам, затрудняя движения. Мне казалось, что орки нагоняли нас с поразительной скоростью и вскоре какой-нибудь волколак должен был вцепиться мне в лодыжку. Но отчего-то погоня все время оставалась позади. Мы выбежали на поле, усеянное цветами, и устремились дальше, к пасеке. Мелькало розовое полотно клевера — черт, я помнила, что это был клевер, — жужжали пчелы, а могучие дубы даже не собирались приближаться. На «финишной прямой» Гэндальф крикнул: «Скорее!» — и отряд припустил с новой силой.