Толкование сновидений

Одной из основных целей, вдохновлявших научное творчество известного французского философа Жиля Делеза, было стремление выявить “бессознательное культуры”. Культуру бессознательного уже анализировали Жорж Батай, Морис Бланшо, Жак Деррида, Мишель Фуко. Проблематике Делеза близки, пожалуй, скорее работы Ролана Барта, Анны Вежбицкой, Юлии Кристевой, Клода Леви-Строса. Всех их объединяет структурно-семиотический подход, связанный с анализом совокупности отношений между знаками или элементами целого, сохраняющими свою устойчивость при изменениях и преобразованиях. Заслуга Делеза состоит прежде всего в изучении бессознательных инвариантов логики смысла.

Работы Делеза являются дальнейшим развитием лингвистического подхода к бессознательному. “Бракосочетание между языком и бессознательным, — считает он, — уже нечто свершившееся. Оно празднуется на все лады. А коль скоро это так, то необходимо еще раз исследовать подлинную природу такого союза” (13, с.11). Центральный вопрос здесь — проблема смысла, выражаемого бессознательным, смысла, неотделимого от бессмыслицы, выражаемого посредством парадоксов. “Смысл — это несуществующая сущность, он поддерживает крайне специфические отношения с нонсенсом” (там же).

Смысл, по Делезу, есть поверхностный феномен, он существует как бы на границе между вещами и предложениями, описывающими их. Смысл — это отношение, связь между событиями и их выражениями, а способ выражения, задающий тип языка, может быть любым. Главное требование к языку как средству выражения смысла (или его изображения, или намека на него) — динамичность, свойство неограниченного расширения семантики и синтаксиса, бесконечная вариативность связей между означаемым и означающим. “В языке есть термины, непрестанно смещающие область собственного значения и обеспечивающие возможность взаимообратимости связей…Все происходит на границе между вещами и предложениями… Парадокс — это освобождение глубины, выведение события на поверхность и развертывание языка вдоль этого предела. Юмор — искусство поверхности, противопоставленное старой иронии — искусству глубины и высоты” (13, с.22).

В трудах Делеза смысл рассматривается в единстве с бессмыслицей — нонсенсом, парадоксом, фантазмом, обладающими своей особой логикой. Бессознательное, репрезентирующее себя преимущественно через бессмыслицу (сновидение), кажущуюся бессмыслицу, имеет свою собственную логику, отличную от рациональной логики сознания. Эти характерные отличия Делез иллюстрирует примерами из знаменитой “Алисы в стране чудес” Л.Кэррола, где они схвачены и воспроизведены замечательно точно: “Мышь рассказывает, что, когда графы решили передать корону Вильгельму Завоевателю, архиепископ Кентерберийский нашел это благоразумным… — Что он нашел? — спросил Робин Гусь. — Нашел это, — отвечала Мышь, — ты, что ли, не знаешь, что такое это? — Еще бы мне не знать, — отвечал Робин Гусь, — когда я что-нибудь нахожу, это обычно бывает лягушка или червяк. Вопрос в том: что же нашел архиепископ?” (13, с.42).

Этот пример хорошо показывает специфическую логику, которой подчиняется событийный ряд образов сновидения. Их смысл — всегда двойной, исключающий возможность наличия “здравого смысла” с его причинно-следственной логикой. События в сновидении никогда не являются причинами друг друга. Скорее, они вступают в отношения квази-причинности, некоей нереальной, призрачной каузальности, которая бесконечно вновь и вновь проявляется в этих двух смыслах. Каузальные отношения связывают факты и события сна не друг с другом, а с бессознательным посредством особой логики.

Интерпретация сновидений (и других аналогичных феноменов) заключается в понимании того, как могли бы возможность, реальность и необходимость означаемого (бессознательных содержаний) воздействовать на смысл. Делез показывает, что исследуемая логика смысла реализуется посредством парадоксов, к числу которых относятся: парадокс неопределенного регресса (задающий серии событий), парадокс бесконечного размножения (регулирующий “стерильное раздвоение” связей означающего с означаемым), парадокс взаимозаменяемости избытка и недостатка (парадокс Леви-Строса, посредством которого обеспечивается несовпадение-смещение составляющих серии структур) и т.д.

Парадоксальная логика бессознательного использует плавающее означающее, которое ассимилирует любой факт или суждение и открывает возможности для поэтической, мифологической и иной символики, а также утопленное означаемое, “которое хотя и задается означающим, но при этом не познается, не определяется и не реализуется… Мы имеем здесь дело со значением, лишенным самим по себе смысла и, следовательно, способным принять на себя любой смысл, то есть со значением, чья уникальная функция заключается в заполнении зазора между означаемым и означающим” (13, с.70). Таково значение сновидения в рамках задаваемой бессознательным логики смысла.