Том 1

Как только Давид дал условленный сигнал, в хижине вместо грозного рычания медведя послышалось шипение змеи. Ункас все время сидел, прислонясь к стене хижины и закрыв глаза, как будто не желал видеть медведя. Но лишь только раздалось шипение змеи, он встал и оглядел¬ ся вокруг, то низко наклоняя голову, то поворачивая ее во все стороны, пока его проницательные глаза не останови¬ лись на косматом чудовище, словно прикованные какими- то чарами. Снова! ^послышались те же звуки — очевидно, они вылетали из пасти медведя. Юноша еще раз обвел взглядом всю внутренность хинины и снова повернулся к медведю. — Соколиный Глаз! — проговорил он глубоким, тихим голосом. — Разрежьте его путы, — сказал Соколиный Глаз только что подошедшему Давиду. Певец исполнил приказание, и Ункас почувствовал се¬ бя на свободе. В то же мгновение сухая медвежья шкура затрещала, и Соколиный Глаз снял свое одеяние, для чего ему пришлось только распустить кожаные ремни. Потом он вынул длинный блестящий нож и вложил его в руки Ункаса. — Красные гуроньГ стоят вблизи хижины, — сказал он, — будем наготове. В то же время он многозначительно показал другой та¬ кой же нож; оба ножа были удачно добыты им в этот вечер, проведенный среди врагов. — Пойдем, — сказал Ункас, — к Черепахам, они дети моих предков. — Эх, мальчик, — проворчал разведчик по-англий¬ ски, — я полагаю, та же кровь бежит в твоих жилах, толь¬ ко время изменило несколько ее цвет!.. Что нам делать с мингами, что стоят у двери? Их шестеро, а у нас певец не идет в счет. — Гуроны — хвастуны, — презрительно сказал Ун¬ кас. — Их тотем — олень, а бегают они, как улитки. Делавары — дети черепахи, а бегают быстрее оленя. — Да, мальчик, ты говоришь правду: я не сомневаюсь, что в беге ты опередил бы все их племя. А у белого чело¬ века руки способнее ног. Что же касается меня, то в уме¬ нии бегать я не смогу поспорить с негодяями. 764

Ункас уже подошел к двери, чтобы выйти первым, но отшатнулся при этих словах и снова занял прежнее место в углу хижины. Соколиный Глаз, слишком занятый своими мыслями, чтобы заметить это движение, продолжал раз¬ говор: — Впрочем, Ункас, ты беги, а я снова надену шкуру и попробую взять хитростью там, где не могу взять быстро¬ той ног. 765

Молодой могиканин ничего не ответил, но спокойно сложил руки и прислонился к одному из столбов, поддер¬ живавших стену хижины. — Ну, ез сказал разведчик, посмотрев на него, — чего же ты медлишь? У меня останется достаточно времени, так как негодяи бросятся сначала за тобой. Ункас остается, послышался спокойный ответ. Для чего? ^ Чтобы сражаться вместе с братом моего отца и уме¬ реть с другом делаваров. — Да, мальчик, — сказал Соколиный Глаз, сжимая ру¬ ку Ункаса своими железными пальцами, — если бы ты по¬ кинул меня, это был бы поступок, более достойный минга, чем могиканина. Но я считал нужным сделать тебе это предложение, так как молодость любит жизнь. Ну, там, где ничего не поделаешь боевой храбростью, приходится пу¬ скать в дело уловки. Надевай шкуру медведя; я не сомне¬ ваюсь, что ты можешь изобразить его так же хорошо, как и я. Ункас молча и быстро нарядился в шкуру животного и стал ожидать распоряжений своего старого товарища. Ну, друг, ^ сказал Соколиный Глаз, обращаясь к Давиду, -- перемена одежды будет очень выгодна для вас, так как вы плохо снаряжены для жизни в пустыне. Вот, возьмите мою охотничью рубашку и шапку и дайте мне ва¬ ше одеяло и шляпу. Вы доляшы доверить мне вашу книгу, очки и свистульку. Если встретимся когда-нибудь в луч¬ шее время, вы получите все это назад и большую благодар¬ ность в придачу. Давид расстался со всеми названными предметами с та¬ кой охотой, которая могла бы сделать большую честь его щедрости, если бы не то обстоятельство, что перемена эта была выгодна ему во многих отношениях. Соколиный Глаз не замедлил надеть одежду Гамута; когда очки скрыли его беспокойные глаза, а на голове появилась треуголка, он легко мог при свете звезд сойти за певца, так как по росту они не слишком отличались друг от друга. Скажите, вы склонны поддаваться чувству трусо¬ сти? спросил он певца, желая хорошенько обсудить все, прежде чем делать какие-либо распоряжения. Мои занятия мирные, а мой характер, смею на¬ деяться, очень склонен к милосердию и любви, — ответил 766