Том 1. Произведения 1926-1937

— Все рассечено… — Ср. примеч. к №№ 9, 23 и мн. др.

— На тарелках сидят… — См. примеч. к № 15 и 19 (с. 137).

— Петр Иванович Иванович Иванович… — См. примеч. к № 19 (с. 134) и 23.

— Входит Лиза или Маргарита. Одна из двух…— Помимо соположения двух романтических имен (оба они встречаются в «гетевских» произведениях Хармса этого времени — см. «Месть» и «Гвидон» [225, кн. 2, № 112 и 123]), отметим здесь нарушение Введенским — в терминх О Г. и И. И. Ревзиных — постулата тождества участников акта коммуникации, либо утверждение произвольности номинации. См. примеч. к № 9, а также начало № 20, где Куприянов обращается к Наташе как к Марусе, Соне…

— …чаю дать вам иль часы.

 — Пример организации Введенским бессмысленного текста на основе паронимических повторов (слог ча-, рифма: часы — носы). См. выше примеч. к № 23.

— После этого три часа играла музыка. Разные вальсы и хоралы. — По поводу значения мотивов музыки и их соположения с мотивами смерти и конца света см. примеч. к № 19 (с. 145), 25 и 29.2

— Мы еще не поняли убийства… и т. д. — По поводу категории понимания — непонимания см. примеч, к № 9, а также № 34 (в примеч.).

— …убийства… слова… дела… ноже, — Эта последовательность от абстрактного понятия к конкретному орудию интересна в связи с концепцией Введенского превращения «тяжелеющего слова» в предмет (см. примеч. к № 9; там же и др. отсылки).

— Костомаров… — П. И. Костомаров (1817–1885) — известный русский историк и этнограф.

— Тринадцать лет. / Двенадцать лет… Кругом одни кустарники. — По поводу соположения мотивов кустарников

и времени (монолог к тому же вложен в уста историку) см. примеч. к №№ 17, 18 и 24, а также 19 (с. 139).

— …и увидели следующую картину… и т. д. — В связи с этой «материализацией метафоры» ср. начало Картины первой Елки у Ивановых (№ 30): На первой картине нарисована ванна…

— …подобно орлу… — См. примеч. к № 24.

— Быть может страна иль диваны… — Диван — повторяющийся образ у Введенского, необычным образом связанный с космосом и смертью — так, в контексте этого отрывка; ср. также Слуги, вносят большой диван / на диване люди птицы / мысли мыши и кусты…

и т. д. (№ 17). Ср. также повторяющиеся ремарки Появился диван — Диван исчез… при заключительном Певец умер во втором Разговоре об отсутствии поэзии (№ 29.2).

— …морские пучины…. / имеют о ней представленье. — Т. е. о смерти. Ср. в связи с эсхатологической образностью моря примеч. к № 9, 16 и 19 (с. 128).

— Жуки и печальные пташки… — См. примеч. к № 7.

— Уже усталая свеча...— О сочетание образа сличи с эсхатологическими и эротическими мотивами см. примеч. к № 2 (с, 47), 19 (С. 130), 23 и 29.8. Ср. далее, в Сцене на шестом этаже, реплику Курсистки,

перед тем, как она бросается из окна: На подоконник свечкой становлюсь.

— Перед ним вставали его будущие слова, которые он тем временем произносил. — Некоторый «реализм», опредмечивание слова, которое, вероятно, следует связать с категорией трансформации слово — предмет у Введенского — См. примеч. к №№ 9, 19 (с. 148), 22 и 26.

Маргарита или Лиза (ныне ставшая Катей). — Перемена имени от «романтического» к бытовому особенно значима в контексте сниженных мотивов предшествующего монолога Фонтанова (На свинину, на редиску / направляю мысли я).

— Тут нигде не сказано, что она прыгнула в окно, но она прыгнула в окно — Один из наиболее выраженных примеров авторской отсылки к некоторому тексту, но отношению к которому текст произведения представляется метаописанием.

— …дверь в поэзию открыта… и т. д. — Одно из редких мета-поэтических описаний у Введенского, интересное, в частности, мотивами связи поэзии с музыкой и о категорией предметности (Мы предметов слышим звуки, / музыку как жир едим). Ср. заключительное четверостишие в Разговоре об отсутствии поэзии (№ 29.2).