Том 1. Произведения 1926-1937

Автограф с отсутствующими строками 65–85, которые дополнены по идентичной авторизованной машинописи.

Рассказ Введенского об истории написания этого стихотворении и позднейшее воспоминание о нем зафиксированы в «Разговорах» Л. Липавского (см.: Приложение VII, 39.3 и 39.12), что позволяет его датировать (по местоположению в рукописи) началом 1934 г. «В с-нии „Ковер Гортензия“ много повторений, но несмотря на это „лишнего нет, все они нужны…“» («Разговоры» — М. М.). В этом стихотворении есть много и нарушений симметрии и как будто бы отклонений от основной темы, часто философского характера. «Ковер Гортензия» по жанру скорее лирическое стихотворение, но одновременно (как и большинство вещей Введенского) в философское, во всяком случае он сам таи считал. Перед чтением «Ковер Гортензия» он сказал мне: «Это стихотворение философский трактат, его должен был написать ты.» …Стихотворение «Ковер Гортензия» — почти целиком авто-коммуникация. Здесь на протяжении 103 строк местоимение я преимущественно в родительном падеже встречается 70 раз (помимо других местоимений)… Местоимения в вещах Введенского вообще встречаются часто, это объясняется, мне кажется, его интересом к коммуникации вообще. Дважды я и ты здесь объединяются в

мы: Мы сядем с тобою ветер / на этот камушек смерти. Хотя автор обращается здесь к ветру, все же, а может быть тем более, это объединение интересно и характерно для Введенского.

В 1939 году Введенский учил Т. Липавскую, как надо читать его стихи. При чтении «Ковер Гортензия» надо, сказал Введенский, выделять местоимения; во-вторых, выделять повторяющиеся обороты — «мне жалко…», «мне трудно…» и другие, подобные им; в-третьих, к концу некоторых разделов и особенно к концу всего стихотворения замедлять «темп» чтения. Замечания Введенского, как вспоминает Т. Липавская, относились не только к стихотворению «Ковер Гортензия», но и к другим его стихам.

«…В „Ковер Гортензия“ иногда также встречаются разговоры, — например, зверя, говорящего себе поверь, / а другому себе подожди немножко, червяка, заводящего с землей разговоры, обращение к ветру…

В целом же „Ковер Гортензия“ — разговор автора с самим собою» (Я. С. Друскин [114])

«…Но, пожалуй, нигде … „ропот“ и протест не доходят до такой силы, как в творчестве поэта А. Введенского… Протест этот распространяется не на место человека в обществе, как у Лебядкина (социальный протест и жалоба на среду), — герой Введенского протестует вообще против резко очерченных границ человека, против необходимости занимать какую-то определенную часть пространства и времени и обладать какими-то определенными качествами замыкаясь только своими собственными данностями, не будучи включенными в общую жизнь мироздания… Стихотворение Введенского Мне жалко что я не зверь… на первый взгляд может показаться косноязычным лепетом, бессвязной жалобой, с точки зрения здравого смысла кажется нелепым, но на самом деле все в нем подчиняется строжайшей логике авторской модели мира… Но самое важное, глубинный строй этого стихотворения заключается в том, что собственный протест здесь спародирован и назван претензией. Трижды на протяжении всего стихотворения повторяются слова

Еще есть у меня претензия, / что я не ковер, не гортензия. Что такое эти претензии? Герой стихотворения притязает на беспредельность (Мне жалко что я не звезда, / бегающая по небосводу);притязает на величие (мне невероятно обидно / что меня по-настоящему видно); притязает на всеведение (Мне страшно что я при взгляде / на две одинаковые вещи / не вижу что они усердно / стараются быть похожими. / Я вижу искаженный мир, / я слышу шепот заглушенных лир…). Несмотря на всю непомерность требований и желаний, автор осознает, что все уникальные притязания это не бунт, а всего лишь „претензия“. Протест претенциозен именно потому, что мироздание просто безразлично и равнодушно к желаниям и потребностям человека. Человек взывает к мирозданию, но оно остается безгласным и безответным» (Б. Улановская

[215]).

— Мне жалко что я не вверь… — Ср. перекликающиеся строки Элегии (№ 31): Я с завистью гляжу на зверя… и т. д.

— …говорящий себе… — другому себе… — мы выйдем с собой… — См. замечания Я. С. Друскина к № 14. См. также № 19 (с. 150) и примеч.