Том 1. Стихотворения. Переводы

Если б меня наши враги взялиИ перестали со мной говорить люди,Если б лишили меня всего в мире:Права дышать и открывать двериИ утверждать, что бытие будетИ что народ, как судия, судит, —Если б меня смели держать зверем,Пищу мою на пол кидать стали б, —Я не смолчу, не заглушу боли,Но начерчу то, что чертить волен,И, раскачав колокол стен голыйИ разбудив вражеской тьмы угол,Я запрягу десять волов в голосИ поведу руку во тьме плугом —

И в глубине сторожевой ночиЧернорабочей вспыхнут земле очи,И — в легион братских очей сжатый —Я упаду тяжестью всей жатвы,Сжатостью всей рвущейся вдаль клятвы —И налетит пламенных лет стая,Прошелестит спелой грозой Ленин,И на земле, что избежит тленья,Будет будить разум и жизнь Сталин.(Первые числа) февраля — начало марта 1937

«КУДА МНЕ ДЕТЬСЯ В ЭТОМ ЯНВАРЕ?..»{*}

Куда мне деться в этом январе? Открытый город сумасбродно цепок... От замкнутых я, что ли, пьян дверей? —И хочется мычать от всех замков и скрепок.

И переулков лающих чулки, И улиц перекошенных чуланы — И прячутся поспешно в уголки И выбегают из углов угланы... И в яму, в бородавчатую темь Скольжу к обледенелой водокачке И, спотыкаясь, мертвый воздух ем, И разлетаются грачи в горячке — А я за ними ахаю, крича В какой-то мерзлый деревянный короб:  — Читателя! советчика! врача! На лестнице колючей разговора б!1 февраля 1937

«ОБОРОНЯЕТ СОН МОЮ ДОНСКУЮ СОНЬ...»{*}

Обороняет сон мою донскую сонь,И разворачиваются черепах маневры —Их быстроходная, взволнованная броньИ любопытные ковры людского говора...И в бой меня ведут понятные слова — За оборону жизни, оборонуСтраны-земли, где смерть уснет, как днем сова...Стекло Москвы горит меж ребрами гранеными.Необоримые кремлевские слова — В них оборона обороныИ брони боевой — и бровь, и голова Вместе с глазами полюбовно собраны.И слушает земля — другие страны — бой, Из хорового падающий короба: — Рабу не быть рабом, рабе не быть рабой, —

И хор поет с часами рука об руку.3 — 11 февраля 1937

«КАК СВЕТОТЕНИ МУЧЕНИК РЕМБРАНДТ...»{*}

Как светотени мученик Рембрандт,Я глубоко ушел в немеющее время,И резкость моего горящего ребраНе охраняется ни сторожами теми,Ни этим воином, что под грозою спят.Простишь ли ты меня, великолепный братИ мастер и отец черно-зеленой теми, — Но око соколиного пераИ жаркие ларцы у полночи в гаремеСмущают не к добру, смущают без добраМехами сумрака взволнованное племя.4 февраля 1937

«РАЗРЫВЫ КРУГЛЫХ БУХТ, И ХРЯЩ, И СИНЕВА...»{*}