Этот воздух пусть будет свидетелем —Дальнобойное сердце его —И в землянках — всеядный и деятельный,Океан без окна, вещество...Миллионы убитых задешевоПротоптали тропу в пустоте:Доброй ночи! всего им хорошегоОт лица земляных крепостей...Шевелящимися виноградинамиУгрожают нам эти миры,И висят городами украденными,Золотыми обмолвками, ябедами,Ядовитого холода ягодамиРастяжимых созвездий шатры, —Золотые созвездий жиры...Аравийское месиво, крошево —Свет размолотых в луч скоростей —И своими косыми подошвамиСвет стоит на сетчатке моей, —Сквозь эфир, десятично означенныйСвет размолотых в луч скоростейНачинает число, опрозрачненныйСветлой болью и молью нолей:И за полем полей — поле новоеТрехугольным летит журавлем —Весть летит светопыльной обновоюИ от битвы давнишней светло...Весть летит светопыльной обновою:— Я не Лейпциг, я не Ватерлоо,Я не битва народов — я новое —От меня будет свету светло...Для того ль должен череп развитьсяВо весь лоб — от виска до виска,Чтоб в его дорогие глазницыНе могли не вливаться войска?Развивается череп от жизни —Во весь лоб — от виска до виска,Чистотой своих швов он дразнит себя,Понимающим куполом яснится,Мыслью пенится, сам себе снится —Чаша чаш и отчизна отчизне —Звездным рубчиком шитый чепец —Чепчик счастья — Шекспира отец...Будут люди холодные, хилыеУбивать, холодать, голодать,И в своей знаменитой могилеНеизвестный положен солдат, —Неподкупное небо окопное,Небо крупных оптовых смертей —За тобой, от тебя — целокупное —Я губами несусь в темноте, —За воронки, за насыпи, осыпи,По которым он медлил и мглил —Развороченных — пасмурный, оспенныйИ приниженный гений могил...2 — 10 марта 1937