Том 1. Стихотворения. Переводы

«О. М. мучительно искал, кому бы ему прочесть стихи, — никого, кроме меня и Наташи, не было. Однажды он отправился (со мной) к какому-то воронежскому писателю, кажется, к Покровскому. Нашли его квартиру в деревянном доме под горой. Покровского дома не оказалось, а может, он со страху спрятался, что было вполне естественно» (НМ-III, с. 239). H. E. Штемпель вспоминала, как однажды Мандельштам кинулся к телефону-автомату и читал новые стихи следователю НКВД, к которому был прикреплен: «Нет, слушайте, мне больше некому читать!» (Штемпель, с. 213). Данное ст-ние потрясло ее: «Как ужасно чувство бессилия! Вот на твоих глазах задыхается человек, а ты только смотришь и страдаешь за него и вместе с ним, не имея права подать даже виду. В этом стихотворении я узнавала внешние приметы моего города. Мандельштамы иногда шли к нам не по проспекту Революции, а низом, по Поднабережной, и там на стыке нескольких улиц — Мясной Горы, Дубницкой и Семинарской Горы — действительно стояла водокачка... был и деревянный короб для стока воды, и все равно люди расплескивали ее, кругом все обледенело... Да, да, и «переулков лающих чулки, и улиц перекошенных чуланы» — Суконовки (Левая и Правая, узкие, кривые), Венецкая, Мало-Чернавская.„ как много их в этом узле. Запутаешься, закружат... Как не замечала раньше!» (там же, с. 225).

Углан — в ряде русских говоров (в т. ч. пермском): парень, малый, повеса, баловник.

* «Обороняет сон мою донскую сонь...» (с. 237). — CC-I, № 371, с датой «13 февраля 1937». В СССР — Д-87, с. 116. В авториз. списке с авт. правкой первоначальных редакций и «Оды» с датой «18 января — 3 февраля 1937» (AM) совпадение со

строфой 2 наст, ст-ния (см. Приложения к ст-нию «Ода»), От этого наброска, по-видимому, «отпочковалась» первоначальная редакция наст, ст-ния, с датой «3 февраля 1937» (AM, автограф с правкой) — см. Приложения. Печ. по списку Н. Я. Мандельштам (AM), дата по автографу и НК.

* «Как светотени мученик Рембрандт...» (с. 237). — CC-I, № 364; в СССР — Я, с. 97, — с датой «8 февраля 1937». БП, № 207, с датой «4 февраля 1937». Печ. по списку Н. Я. Мандельштам (AM).

«Картина Рембрандта находилась в Воронеже, сейчас она, кажется, в Эрмитаже. О. М. часто ходил ее смотреть» (HM-III, с.

241). Имеется в виду картина «Шествие на Голгофу» работы одного из учеников Рембрандта Якобса Виллемса де Вету-старшего (ок. 1630 — после 1675). Эта картина поступила в Воронежский музей изобразительных искусств в  1933 г. и первоначально атрибутировалась как работа Рембрандта.

* «Разрывы круглых бухт, и хрящ, и синева...» (с. 238). — ВП-II, с. 56. Пр-65, с. 61. БП, № 206. Печ. по списку Н. Я. Мандельштам (AM).

«Тоска по Крыму не покидала О. М. В письмах разговоры о хлопотах, чтобы пустили в Старый Крым под любым предлогом — болезнь и т. п....» (НМ-III, с. 242). Еще в начале 1936 г. Мандельштам добивался получения путевки в Крым (протокол № 3 — 4 от 16 марта 1936 заседания правления Воронежского отделения Союза писателей — Государственный архив Воронежской области, ф. 2029, оп. 1, ед. хр. 1, л. 164).

* «Еще он помнит башмаков износ...» (с. 238). — CC-I, № 363. В СССР — ЛГр-67,

с. 70, с датой «8 февраля 1937» и разночт. В ст. 7: «Балкон-наклон, подкова, конь-балкон» и ст. 9: «А букв». БП, № 208. Печ. по списку Н. Я. Мандельштам (AM).

Г. Маргвелашвили называет это ст-ние «точной проекцией лица и души Тбилиси 1930 года» (ЛГр-67, с. 93).

Башмаков износ. — Ср. «РД» (II, 217). Давид-гора (Мтацминда) — гора Св. Давида, нависающая над Тбилиси; на ней расположены одноименный храм и Пантеон выдающихся деятелей грузинской культуры. Ср. также отрывок «В оцинкованном влажном Батуме...» — см. Приложения (I, 438).

* «Пою, когда гортань сыра, душа — суха...» (с. 239). — ВП-II,

с. 57. В СССР — Пр-65, с. 62, с разночт. в ст. 10: «Песнь бескорыстная». БП, № 209. Автограф первоначальной редакции, с разночт. в ст. 1: «Пою, когда гортань свободна и суха» и ст. 5: «И грудь стесняется, без музыки тиха» — ЦГАЛИ, ф. 1893, оп. 2, ед. хр. 1, л. 6. Печ. по списку Н. Я. Мандельштам (AM).

Домашнее название — «Абхазская песенка». В мае 1930 г. в Сухуме Мандельштамы видели «абхазскую свадьбу, имитирующую умыкание. Одноголосые хоры мы слышали и в Абхазии, и в Армении (Комитас). Тема Колхиды — к средиземноморской культуре и общей историософии О. М.» (НМ-III, с. 241 — 242). О пребывании поэта в Сухуме и его интересе к абхазскому фольклору см.: «ПА» (II, 115 — 118), а также HM-I, с. 342 — 344, и в кн.:ЛакобаСт. «Крылились дни в Сухум-Кале...». Историко-культурные очерки. Сухуми, 1988, с. 193 — 197.