Том 12. Масорка. Росас

— Нет, подождите. После того как вы пошлете сюда Викторику, садитесь сами на коня и, не теряя ни минуты, скачите к английскому консулу, там вызовите его самого и скажите ему, что мне сейчас необходимо переговорить с ним, что я прошу его немедленно приехать ко мне.

— А если он спит?

— Пусть его разбудят.

Корвалан низко поклонился и вышел, поправляя на ходу свой красный шелковый пояс.

— Чего это вы, ваше преподобие, изволили так сильно испугаться? — спросил Росас, обращаясь к мулату, — придвиньтесь же к столу, вы там точно паук прилепились к стене. Итак, чего вы испугались?

— Его руки, — отвечал падре Вигуа, с нескрываемым облегчением придвигаясь к столу, когда бандит вышел.

— Дурак! — проворчал в бороду Росас. — А ты, Мануэла, ты не совсем здорова, кажется?

— Нет, почему вы так думаете, татита?

— Да питому, что я заметил, что тебе было не совсем по себе, пока здесь был Китиньо.

— Но ведь ты видел?

— Я все вижу, но ты должна уметь скрывать. Для таких людей, как тот который сейчас вышел, нужна здоровая дубина, это их сразу делает приниженными, кроткими, а легкие уколы заставляют их вскочить как от укуса змеи.

— Мне было страшно, сеньор.

— Страшно! — презрительно уронил Росас, — я этого мерзавца одним взглядом могу уничтожить.

— Мне был страшен не он, меня испугало то, что он сделал.

— То, что он сделал, он сделал для твоей и моей безопасности; никогда не истолковывай иначе то, что тебе придется видеть и слышать здесь; я хочу, чтобы эти люди понимали меня и знали, что я хочу чтобы они беспрекословно исполняли то, что я от них потребую, только тогда я буду этим доволен. И ты должна быть этим довольна и стараться приобрести среди них популярность, во-первых, потому, что это в твоих интересах, а во-вторых, потому, что я тебе это приказываю. Войдите, Викторика, войдите, — продолжал он, обращаясь в сторону двери, за которой послышался шум мужских шагов.

Глава IX

ДОН БЕРНАРДО ВИКТОРИКА

Сеньор дон Бернардо Викторика, начальник полиции Ресторадора законов, вошел в столовую Росаса.

Это был человек лет пятидесяти, среднего роста, плотного телосложения. В волосах его было много седины, лицо медно-красного цвета, широкий, очень выпуклый, нависший над густыми бровями лоб и маленькие, темные, чрезвычайно блестящие, бегающие глаза, лукавый бойкий взгляд, да две глубокие борозды морщин от ноздрей до углов рта придавали этому лицу злое, жестокое и притом старческое выражение. Казалось, это лицо состарилось не столько под влиянием страстей, сколько под влиянием прожитых лет, и никогда оно не оживлялось приветливой человеческой улыбкой.

Одет он был в черные брюки, синюю куртку и ярко-красный жилет. Вокруг высокой тульи шляпы обвивалась широкая полоса ярко-красного крепа, знак траура по умершей супруге Ресторадора. В руке у него был короткий, но толстый хлыст с серебряной рукояткой.

Поклонившись почтительно, но без жеманства, Росасу и его дочери, он сел по приглашению хозяина на тот самый стул, на котором раньше сидел Китиньо.

— Вы прямо из полицейского участка?

— Прямо оттуда.

— Случилось что-нибудь?

— Привезли тела тех, которые намеревались отплыть сегодня ночью, вернее три трупа и одного умирающего, который теперь уже скончался.

— А кто он был?

— Полковник Саласар.

— Известны вам имена остальных?

— Да сеньор, кроме Саласара, в остальных признали Пальмеро, Сандоваля и молодого Маркеса.

— А бумаги?

— Ничего не было найдено.

— Вы заставили Кордову подписать донос?

— Да, сеньор, согласно приказанию вашего превосходительства, я заставляю подписывать все доносы.

— Он при вас?

— Вот, извольте, — отвечал начальник полиции, доставая из бокового кармана своей куртки большой кожаный бумажник и, выбрав из множества содержавшихся в нем бумаг одну, он развернул ее и положил на стол перед Росасом.

— Прочтите! — приказал Росас.

Дон Бернардо взял со стола бумагу и стал читать.