Том 14

Джонс. А кто мне запретит ходить, где вздумается? Куда же мне прикажешь ходить? Третьего дня пошел я в одно место на Эдвард-роуд. «Хозяин, — говорю, — возьмите меня на работу, — говорю, — я за эти два месяца работы и не нюхал, от этого у человека прямо руки опускаются, — говорю, — я на работу спорый, мне что угодно дай, не испугаюсь». «Почтеннейший, — говорит он, — у меня за это утро уже тридцать таких, как ты, перебывало. Я взял первых двух, и, — говорит, — больше мне не надо». «Благодарю вас, и пропади оно все пропадом», — говорю. «Бранью, — говорит он, — работы не добьешься. Проваливай-ка поскорей отсюда, приятель». (Злобно смеется.) Не пикни, хотя бы ты с голоду подыхал, и думать об этом не смей; принимай все со смирением, будь разумным, — разве трудно? А когда я шел обратно, какая-то леди говорит мне (пискливым голосом): «Хотите заработать несколько пенсов, голубчик?» — и дает мне подержать своего пса, а сама, значит, идет в магазин. Жирный, как боров, этот пес, не одну тонну мяса, поди, скормили… Она очень была довольна собой, очень… Думала, я ей по гроб благодарен буду, да я-то видел, как она взглянула на фараона, что стоял рядом, боялась, как бы я не смылся с ее проклятым жирным псом. (Садится на кровати и начинает надевать ботинки. Затем, подняв на жену глаза.) Ну, что ты там думаешь? (Почти жалобно.) Хоть раз ты можешь сказать, что у тебя в башке?

Раздается стук в дверь, и появляется миссис Седон, квартирная хозяйка Джонса. У нее усталое, озабоченное лицо; одета в потрепанное домашнее платье.

Миссис Седон. Простите, я услышала, вы пришли, миссис Джонс. Я спрашивала мужа, но он говорит, что он и дня больше ждать не может.

Джонс (с мрачным юмором). Плюньте вы на то, что он говорит, стойте на своем, как положено независимой женщине. На, Дженни, сунь-ка ей это. (Достав из кармана брюк соверен, бросает его жене, которая ловит монету в передник, ахнув от изумления. Джонс снова принимается шнуровать ботинки.)

Миссис Джонс (украдкой потерев монету). Извините, что мы так задержались с этим, и, само собой, мы должны четырнадцать шиллингов, так если у вас найдется шесть сдачи, все будет в порядке.

Миссис Седон берет соверен и роется в карманах в поисках сдачи.

Джонс (не отрывая глаз от ботинок). Не ожидали, небось?

Миссис Седон. Ах, благодарю вас! (Она действительно выглядит весьма удивленной.) Пойду принесу сдачу.

Джонс (с насмешкой). Стоит ли беспокоиться…

Миссис Седон. Благодарю вас. (Выскальзывает из комнаты.)

Миссис Джонс пристально смотрит на Джонса, который продолжает шнуровать ботинки.

Джонс. Мне маленько подвезло. (Вытаскивает из кармана красный кошелек и несколько отдельных монет.) Подобрал кошелек — семь фунтов с лишком.

Миссис Джонс. О Джемс!

Джонс. «О Джемс!» При чем тут «О Джемс!»? Говорю тебе, я подобрал его. Это утерянное имущество — вот что это.

Миссис Джонс. Неужто там нигде нет фамилии или чего-нибудь такого?

Джонс. Какая там фамилия! Это кошелек шикарной дамочки, а такие визитных карточек не носят. На, понюхай. (Кидает ей кошелек.)

Она осторожно подносит кошелек к носу.

Ну, что я должен был сделать? Скажи. Ты ведь всегда знаешь, что я должен делать.

Миссис Джонс (положив кошелек). Я не могу сказать, что ты должен был сделать, Джемс. Только эти деньги, само собой, не твои, ты взял чужие деньги.

Джонс. Что нашел — твое. Это мне будет в уплату за время, когда я ходил, выпрашивая то, что мое по праву. Я беру, что мне давно причитается, слышишь? (Со странным торжеством.) У меня в кармане монета, старушка.

Миссис Джонс снова берется за приготовление обеда. Джонс украдкой на нее поглядывает.

Деньги в кармане! И я не собираюсь бросать их на ветер. На эти денежки я поеду в Канаду. Один фунт я оставлю тебе.

Молчание.

Ты тут часто болтала, что уйдешь от меня, говорила, я плохо с тобой обращаюсь, что ж, ты, думаю будешь рада, когда я уеду.

Миссис Джонс (безучастно). Ты и взаправду плохо со мной обращаешься, Джемс, а помешать тебе уехать я, само собой, не могу. Но вот что буду рада не знаю.

Джонс. Это принесет мне удачу. Все время не везет и не везет, как связался с тобой. (Мягче.) Да и для тебя эта распроклятая жизнь была не малина.

Миссис Джонс. Да, нам бы, само собой, лучше никогда не встречаться. Не судьба нам вместе… Но ты на меня зло держишь, да и давно уже. И так плохо ко мне относишься, бегаешь за этой Рози и вообще… Ты, видно совсем не думаешь о детях, которых мы с тобой нажили, о том, как я бьюсь, чтоб их прокормить, и что с ними станется, когда ты уедешь.