Том 16 (XVII век, «смеховой мир»)

Отвеща лисица х куру: «Чадо мое милое, доброгласное куря! Чему тебя Бог посетил? Глас твой страшен, всех людей устрашает, и вси люди гласа твоего боятца, от сна своего воставают. Послушай, куря, моего учения, своея матерее лисицы. Помнишь ли ты, чадо, как во святых книгах пишет: «Не долго спите и не долго лежите, вставайте рано, молитеся Богу, да не внидете в напасть». Також и в притчах глаголет: «Много лежать, добра не добыть, горя не избыть, чести и славы не нажить, красных риз не насить, медовыя чаши не пить, слаткого куса не есть, умному не быть, в дому господину не слыть, власти не видать, князям милу не быть». А твой глас страшен, всех людей устрашает. А не хощеш ты от меня праведнаго покаяния прияти, и ходиш ты по земли, аки свиния в кале валяешися, во гресех своих. Сниди ко мне на покаяние, и я дам тебе праведное покаяние. И аще народ услышат глас твой, не могут изглаголати доброты и смирения твоего. А ты, мое милое чадо куря, хощеш во гресех своих тяшких умретн без покаяния. Сам ты, чадо милое, чтеш притчу о мытаре и фарисеи:[4118] пришед з гордостию на покаяние, и спасения не получить, но и паче погрешить. Тако и ты осужден будешы, чадо мое милое, в муку вечную и во тму кромешною. Сниди ко мне на покаяние, и да спасешися и прощен будеши во всех гресех своих и внидеши в Царство Небесное».

И сама лисица прослезися горко о гресех куровых, и рече к нему лисица: «Горе тебе, окоянны куря, ходишь ты на земле без покаяния, а не ведаеш, в кой час смерть приидет». Рече же х куру лисица: «Чадо мое милое куря, душеполезная моя словеса слышав, давно бы ты сошел ко мне на покаяние».

Кур же, на древе сидя, прослезися горко, слышав же душеполезная словеса от преподобныя жены лисицы, поминаючи грехи свои окоянныя. И почел спущатца к лисице на землю, з древа на древо, с сучка на сучок, с кустика на кустик, с пенка на пенек. И скочил кур и сел у лисицы на голове.

И взяла ево лисица в кохти и згнела его крепко, и завопил кур великим гласом. И рече кур лисице: «О, мати моя лисица, то ли мне от тебя праведное покаяние?»

Лисица же скрежеташе зубы и, гледя на него немилостивым оком, аки диавол немилостивы на христиан, поминает грехи куровы и яряся ему.

Рече кур лисице: «Что суть грехи мои? То ли мне от тебя праведное покаяние?»

Отвеща лисица х куру с великим гневом и яростию: «Куря, злодей и чародей! Как ты Бога не боишися, закон преступаеш? Помниш ли ты святыя книги и как в правилах святых отец пишет: одна жена понять[4119] по закону, а другую понять для детей, а третью понять чрез

[4120] закон прелюбодеяния ради. А ты, лихой человек, злодей и чародей, законопреступник, держеш ты у себя много жон, по дватцети и по тридцати и болши. Как твои не великия суть грехи? Да за твои грехи предай тя злой смерти».

И рече кур лисице: «Послушай, госпожа моя мати лисица! Помниш ли ты, как в Бытиях[4121] пишет: земля стала и нача полнитися. Сице плодитися и роститися и умножите землю, о сиротах и о вдовицах всякое попечение имейте и пекитеся велми, то будите наследницы Царствия Небеснаго». И хощет от нея кур праведнаго покаяния.

И отвеща лисица куру с великим гневом: «Злодее куря, и яко ты Бога не боишися, а людей добрых не стыдишися, закон преступаеши, а брата своего ненавидиши и где с ним не сойдесся, тут ты с ним болна бъешися за которою обиду? А толка и обиды, беззаконники вы, промежу себя за свои ревнивыя жены и наложницы многия, ради для прелюбодеяния. И потому я тебя осудила: за твои великия грехи повинен ты еси смерти. Да помнишь ли ты, лихой человек, кали я была галадна, изнили[4122]

меня злыя дни, нечиво мне было ясти, и аз ела чеснок да ретку, и тем я себе сарамоты даставила. И пришла я х крестьянину на двор, где у нево сидят куры. И ты, лихой человек, закричал на сонных людей, бота тебя взбесила или варагуша[4123] подымала. И гуси тогда загогатали, и свиньи там завижжали, а мужики закричали, а детки их услышали и за мною погналися, з жердьем и с ружьем, и с со колием, и с собаками, с вопом и з свистом, бутта я у них хатела отца удавить, а мать утапить. А за што? За единаго куря хатели меня пагубить. И мало мне топеря тебя, лихова человека, за то сесть. А власной[4124] ты, как бес, ни в кумовстве, ни в сватовстве, ни в роду, ни в племени, и ни в какой ты нужи не бывал, не знаеш ты и не разумеешь. И бутта у них кур не стало, что ты завопил и закричал мужикам. И мне ты саромоты доспел[4125] и плахою женою поставил[4126]. Вся от тебя мне пакость, от лихова человека. Сам ты невелик, толка перьем дасаждаешь. А у меня же никто же тебя ис кохтей моих не может избавить — ни князь, ни боярин, ни иной кой от велмож. И повинен ты еси смерти».