Том 2. Дни и ночи. Рассказы. Пьесы

Петров. Я не люблю так говорить. Просто я привык говорить правду. И все-таки… может быть… когда-нибудь…

Божена(перебивая). Мы увидимся? Да?

Петров. Да. Может быть…

Божена. Нет, не может быть. И не будет. Не отступайте от своего жестокого правила говорить правду. Не может быть. И не будет. (Долго, внимательно, молча смотрит на Петрова и вдруг тихо запевает, почти обращаясь к Петрову, почти разговаривая с ним.)

Что стоишь, качаясь,Тонкая рябина,Головой склоняясьДо самого тына?А через дорогу,За рекой широкой,Так же одиноко

Дуб стоит высокий.Как бы мне, рябине,К дубу перебраться,Я б тогда не сталаГнуться да качаться.Тонкими: ветвямиЯ б к нему прижаласьИ с его листамиДень и ночь шепталась.Но нельзя рябинеК дубу перебраться,Знать, ей, сиротине,Век одной качаться…

(После паузы.)

Ну, вот я вам все и сказала. (Быстро уходит.)

Петров(после долгого молчания). Все… (Несколько секунд стоит молча, потом выходит в другую дверь.)

Сцена пуста. С улицы входят Людвиг, офицер Национальной гвардии и два национальных гвардейца.

Людвиг. Пан подпоручик, я сам вызвался идти сюда, но теперь я вас прошу только об одном.

Офицер. Ну?

Людвиг. Чтобы это было не в доме моего отца. Я не хочу говорить – наш дом. Этот человек – он наверху. Я сам пойду к нему. Я скажу, что отец звал его в сад. Или еще что-нибудь. Мы выйдем с ним вместе из дома, и вы арестуете его там, на улице. Я вас очень прошу.

Офицер(колеблясь). Ну, хорошо. Мы будем ждать. (Уходит вместе с национальными гвардейцами.)

Людвиг быстро взбегает по лестнице наверх и скрывается. Через секунду сверху спускается Петров. Кладет на стол фуражку, полевую сумку, маузер. Садится в кресло под лестницей. Наверху слышен шум, как будто там передвигают мебель. Петров секунду прислушивается. Шум прекращается. Еще несколько секунд тишины, потом наверху хлопает дверь, и по лестнице медленно сходит Грубек в шляпе. Петров, сидящий к нему спиной, поворачивает голову.

Петров. Куда вы, пан Грубек?

Грубек. Погулять.

Петров. На улице дождь. Посидите со мной.

Грубек. С удовольствием. (Присаживается.)

Долгое молчание.

Нет, знаете, я все-таки выйду на воздух. С самого утра отвратительно болит голова… (Идет к двери.)

Петров. А я хотел спросить вас…

Грубек. О чем?

Петров(снова повернувшись к Грубеку и рассеянно копаясь в своей полевой сумке). Я хотел спросить вас, какое происхождение у вашей второй фамилии?

Грубек(быстро окидывает взглядом комнату). Я вас не понимаю. Какая вторая фамилия? (Лезет правой рукой во внутренний карман пиджака.)

Петров

(не оборачиваясь). Ваша. Гофман. Вы ее целиком придумали или, может быть, взяли девичью фамилию вашей матери?

Грубек(неторопливо, доставая револьвер). Да, это фамилия моей матери.

В дверях сзади Грубека появляется Тихий. Короткая пауза. Тихий с необыкновенной для его грузного тела легкостью делает прыжок и сзади хватает Грубека за руки.

Петров(поворачиваясь вместе с креслом). Пан Тихий, отпустите его.

Тихий(задыхаясь). Отпустить? Его?

Петров. Отпустите его. Отпустите. Его револьвер разряжен уже неделю.

Тихий отпускает Грубека. Грубек аккуратно проверяет магазин револьвера.

Ну, как? Проверили?

Грубек. Да.

Петров. Теперь бросьте его. Ну, я же вам сказал.

Грубек бросает револьвер. Долгая пауза.

Сейчас за вами придут. Я бы на вашем месте пока сел.