Том 2. Стихотворения 1961–1972

Было право на труд и на отдых.Обеспечили старость мою.Воспевали во многих одахправо с честью погибнуть в бою.Не описано только историями,ни один не содержит анналправо жизни и смерти, которымия частенько располагал.Мне недолго давалось для выбора:день-два, даже час-два,отсеченью или же выговоруподлежала одна голова.Пожурить и на фронт отправитьили как пылинку смахнуть.Ни карать не хочу, ни править.

Это — только себя обмануть.Сколько мы народу истратили,сколько в ссадинах и синяках.Ни правителя, ни карателяне выходит из нас никак.Сколько мы народу обиделина всю жизнь, на год, на час.Ни карателя, ни правителяполучиться не может из нас.

«Лезвий бритвенных в Пуле нету…»

Лезвий бритвенных в Пуле нету,в Пуле, в той, что в конце планеты.На околице дальней землиотвечают: не завезли.Ликование в частных цирюльнях.Размышления в местном листке.

Лезвий нет! Пока мечут перуны,правлю сточенные на руке.А по Пуле идут туристы.В их глазах озлобленье и суд.Триста западных немцев. Тристаавстрияков по Пуле идут.Мы одни на земле югославской,в отдаленьи от нашей земли,с пониманьем встречаем и ласкойэто робкое «не завезли».

«Человек на развилке путей…»

Человек на развилке путейприкрывает газетой глаза,но куда он свернет,напечатано в этой газете.

То ли просто без всяких затей,то ли в виде абстрактных идей,но куда он свернет,напечатано в этой газете.Он от солнца глаза заслонил.Он давно прочитал и забыл.Да, еще на рассвете.На развилке пред ним два пути,но куда ему все же идти,напечатано в этой газете.

«Переехало, раздавило…»

Переехало, раздавило,словно кошку вдавило в шоссе.Это что, лавина? Лавина.Все — лавины! Оползни все.Время! Это так называется.

Та эпоха, что после моей.Надвигается, насуваетсячто-то вроде хребтов и морей.Время. Осыпь недель и столетий,а минут и секунд обвал.Нет, не раз, не другой, не третийя под временем побывал.Мне глаза позапорошило.Перепонки рвануло в ушах.Старый, словно Клим Ворошилов,поднимаюсь и делаю шаг.И кадык у меня играет,пробиваясь куда-то вовне,и весь зал слеза пробирает,и весь зал на моей стороне.

«Я целые годы свои забыл…»