Том 2. Время Наполеона. Часть вторая. 1800-1815

Австрия искала точки опоры в традициях старого порядка, и сторонники реакции рассчитывали на эту «верхнюю палату среди государств», чтобы сдерживать дух возмущения; они не отдавали себе ясного отчета в положении дел. Несомненно, продолжительная борьба усилила сознание единства монархии, и в этот именно момент создается та австрийская армия, «которая удерживает в состоянии неустойчивого равновесия многочисленные расползающиеся части этой пестрой империи», — как говорит историк Луи Леже. Но, с другой стороны, призывы, с которыми некоторые министры обращались к народным страстям, водворение в некоторых областях господства Наполеона, пребывание в Австрии французских войск, прохождение русских войск — все это пробуждает национальное самосознание подчиненных Габсбургам народностей, политика Наполеона, выбросившего Австрию из Германии, находит неожиданный отголосок среди чехов, словенцев и хорватов, не желавших быть поглощенными германским океаном.

Франц II и его министры.

В октябре 1801 года Тугут покинул свой пост. Внушая подозрение Пруссии и большинству немецких дворов, не имея другой поддержки, кроме Англии, которая готовилась заключить мир с первым консулом, являясь жертвой скорее обстоятельств, чем своих ошибок, Тугут оставлял монархию потрясенной до основания. Война, истощившая все средства, не вызвала никаких благородных порывов; правительство всюду усматривавшее повод к подозрениям, очутилось лицом к лицу с разоренным и недовольным населением. Французские идеи нашли кое-каких последователей в образованных кругах общества, в их среде шла глухая агитация тайных обществ; этих людей хотели запугать полными произвола судебными процессами и нелепыми строгостями.

Враждебно относившаяся к Тугуту придворная знать, считавшая его выскочкой, пускалась в самые недостойные интриги. «По видимому, каждому государству суждено пройти через кризис, — писал эрцгерцог Иоанн, — теперь дошла очередь до нас. Горе нам, если кризис разразится!.. Какая неурядица, какая опасность угрожает нам при таком варварском населении! Это хуже, чем во Франции».

Наследство Тугута принял в 1801 году Людовик-Иосиф Кобенцль. Его слабыми сторонами были: посредственные познания в деле управления, недоверие, которое он вызывал у венской высшей аристократии попытками сближения с Францией, особенно же — скрытая вражда к нему императора, ставившего Кобенцлю в упрек безнравственность, ветреность, а главное — его остроумие. Управление внутренними делами осталось в руках людей совершенно ничтожных, попавших в милость единственно благодаря своей посредственности, вроде того графа Коловрата, который не знал даже имен своих директоров департаментов и не мог дать ни малейших разъяснений по самым важным делам. Даже в дипломатических вопросах Кобенцль должен был считаться с графом Коллоредо, дружба которого с английским и русским посланниками вызывала вполне основательные нарекания парижского кабинета; но графа поддерживал двор; граф состоял когда-то воспитателем Франца II, сохранившего к нему прочную привязанность.

После разгрома третьей коалиции Кобенцль заменен был Стадионом (1805). Как и многие другие государственные люди, управлявшие Австрией, Стадион не был австрийцем. По странному заблуждению он затеял перерядить Габсбургов в вождей народного восстания, и одно время казалось, что это ему удастся. Его восторженность, красноречие его воззваний, искренность его немецкого патриотизма вдохнули новый дух; поведение венцев еще более чем доблесть, проявленная солдатами при Эсслинге и Ваграме, доказывало, повидимому, что изменился самый характер войны. Но то была минутная вспышка! Этот рассудочный энтузиазм едва коснулся народных масс, а образованные классы общества быстро опомнились от этого опьянения и вернулись к насмешливому и беспечному скептицизму. Франц не без неудовольствия следовал за этим «якобинцем», состоявшим в дружеских отношениях с Шарнгорстом и Штейном, окружившим себя подозрительными иностранцами вроде Гентца и занимавшимся Германией больше, чем Австрией. При первой возможности император отстранил Стадиона.

Граф Клементий Меттерних-Виннебург, вступивший в 1809 году в управление министерством иностранных дел, родился в Кобленце в 1773 году; проведя свою молодость при прирейнских епископских дворах, он поступил в 1790 году на австрийскую службу; женитьба на внучке князя Кауница ввела его в круг венской аристократии, а утонченное знание света, самоуверенное изящество и наблюдательность уже с молодых лет привели его на дипломатическое поприще. Меттер-них участвовал в Раштадтском конгрессе, затем был посланником в Берлине, позднее — в Париже; то был щекотливый и трудный пост, на котором Меттерних прославился своим спокойствием, любезностью. и притворной беспечностью. Он нашел здесь искренних, порой даже восторженных друзей и при случае вспоминал об этом.