Читаем Том 3 полностью

«Только от истинных друзей мы вправе ожидать истинно дружеской помощи. Податель сего письма — кавальеро, который оказал мне столь же великую услугу, как и Вы, чье благорасположение ко мне наивысшей признательности достойно. Есть у означенного кавальеро в Севилье недруг, оскорбивший его тяжко. Благоволите его выслушать. Прошу Вас обойтись с ним так, как если бы это был я.

Писано в Медине. Капитан Фабрисьо де Леон».

Что же, в добрый час, сеньор!Оба к вашим мы услугам.Раз вы в дружбе с нашим другом, —Мы друзья вам с этих пор.Как Фабрисьо?

Альберто

У вельможОбивает он пороги:Ищет должность, ждет помоги,Но ничем их не проймешь.Опыт воинский, отвагаТам не ценятся. Нет мест.Услыхав про мой отъезд,Позавидовал бедняга.

Фахардо

Что, сеньор, произошло?Кто нанес вам оскорбленье?

Альберто

Вышла ссора. В столкновеньеБыл я ранен тяжело.

Фахардо

Бой оружием неравным?
Или ждал в засаде враг?Запятнал себя, коль так,Он деянием бесславным.Если ж в поединке честномВас противник одолел,—Этот бой кладет пределОскорблениям словесным.

Альберто

Есть, однако, основаньяУ меня негодовать.

Фахардо

Нам причину важно знать.

Альберто

Распростертый без сознанья,Был я им…

Фахардо

Ограблен?

Альберто

Да.

Кастельянос

Нет обычая древнее.Что ж тут гневаться? ТрофеиМы в бою берем всегда.

Альберто

Я, сеньор, не челобитчик.

Кастельянос

Кто с мешком своих обидНосится, — себе вредитБольше, чем любой обидчик.

Альберто

Рассказать?

Фахардо

Да. По порядку.

Альберто

Тайно я хранил портретНекой дамы. Знал секретДруг мой. Мне и не в догадку,Но сболтнул он о портрете,Что хранил я на груди,Моему врагу. Не ждиЧестности на этом свете.Шпагой враг пронзил мне грудьИ, едва не с жизнью вместе,Взял портрет.

Фахардо

Но вашей честиНе затронул он ничуть.

Альберто

Как сказать!

Фахардо

Мне это ясно.Спор решен, как меж дворянПринято. Прав капитанКастельянос. Вы напрасноРастравляете в себеКровью смытую обиду.

Кастельянос

Воин опытный вы с виду.Если даже вы в борьбеПораженье потерпели,—Кто вас может упрекнуть?С чести смыть пятно — вот сутьИ значение дуэли.Вы чисты, и кончен спор.В том готов я дать подписку.

Фахардо

Вас не подстрекнул ли к искуТот же ложный друг, сеньор?Знаю я таких подлюг,Всю их мерзкую породу:Им мутить бы только воду(Наш Фабрисьо — верный друг,
Речь, понятно, не о нем).Нынче же дворян достойных,Жизнь свою проведших в войнах,На совет мы соберем.И пять-шесть сынов победы,Кровью спаянных друзей(В том числе — гроза морейДон Хуан Авельянеда),Подтвердят вам на бумагеТо, что нет на вас пятна.Но, коль встреча вам нужнаС тем, с кем вы скрестили шпаги,Мы его разыщем тут.

Альберто

Да, прошу вас.

Кастельянос

Коли так,Назовите, — кто ваш враг?

Альберто

Кто мой враг? Его зовутДоном Лопе.

Кастельянос

Черт! ОпятьНапоролись мы на братца.

Альберто

Перейти на страницу:

Все книги серии Лопе де Вега. Собрание сочинений в шести томах

Том 1
Том 1

Эпоха Возрождения в Западной Европе «породила титанов по силе мысли, страсти и характеру, по многосторонности и учености». В созвездии талантов этого непростого времени почетное место принадлежит и Лопе де Вега.Драматургическая деятельность Лопе де Вега знаменовала собой окончательное оформление и расцвет испанской национальной драмы эпохи Возрождения, то есть драмы, в которой нашло свое совершенное воплощение национальное самосознание народа, его сокровенные чувства, мысли и чаяния.Действие более чем ста пятидесяти из дошедших до нас пьес Лопе де Вега относится к прошлому, развивается на фоне исторических происшествий. В своих драматических произведениях Лопе де Вега обращается к истории древнего мира — Греции и Рима, современных ему европейских государств — Португалии, Франции, Италии, Польши, России. Напрасно было бы искать в этих пьесах точного воспроизведения исторических событий, а главное, понимания исторического своеобразия процессов и человеческих характеров, изображаемых автором. Лишь в драмах, посвященных отечественной истории, драматургу, благодаря его удивительному художественному чутью часто удается стихийно воссоздать «колорит времени». Для автора было наиболее важным не точное воспроизведение фактов прошлого, а коренные, глубоко волновавшие его самого и современников социально-политические проблемы.В первый том включены произведения: «Новое руководство к сочинению комедий», «Фуэнте Овехуна», «Периваньес и командор Оканьи», «Звезда Севильи» и «Наказание — не мщение».

Лопе де Вега , Лопе Феликс Карпио де Вега

Драматургия / Европейская старинная литература / Стихи и поэзия / Древние книги

Похожие книги

Кража
Кража

«Не знаю, потянет ли моя повесть на трагедию, хотя всякого дерьма приключилось немало. В любом случае, это история любви, хотя любовь началась посреди этого дерьма, когда я уже лишился и восьмилетнего сына, и дома, и мастерской в Сиднее, где когда-то был довольно известен — насколько может быть известен художник в своем отечестве. В тот год я мог бы получить Орден Австралии — почему бы и нет, вы только посмотрите, кого им награждают. А вместо этого у меня отняли ребенка, меня выпотрошили адвокаты в бракоразводном процессе, а в заключение посадили в тюрьму за попытку выцарапать мой шедевр, причисленный к "совместному имуществу супругов"»…Так начинается одна из самых неожиданных историй о любви в мировой литературе. О любви женщины к мужчине, брата к брату, людей к искусству. В своем последнем романе дважды лауреат Букеровской премии австралийский писатель Питер Кэри вновь удивляет мир. Впервые на русском языке.

Анна Алексеевна Касаткина , Виктор Петрович Астафьев , Джек Лондон , Зефирка Шоколадная , Святослав Логинов

Фантастика / Драматургия / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Синдром Петрушки
Синдром Петрушки

Дина Рубина совершила невозможное – соединила три разных жанра: увлекательный и одновременно почти готический роман о куклах и кукольниках, стягивающий воедино полюса истории и искусства; семейный детектив и психологическую драму, прослеженную от ярких детских и юношеских воспоминаний до зрелых седых волос.Страсти и здесь «рвут» героев. Человек и кукла, кукольник и взбунтовавшаяся кукла, человек как кукла – в руках судьбы, в руках Творца, в подчинении семейной наследственности, – эта глубокая и многомерная метафора повернута автором самыми разными гранями, не снисходя до прямолинейных аналогий.Мастерство же литературной «живописи» Рубиной, пейзажной и портретной, как всегда, на высоте: словно ешь ломтями душистый вкусный воздух и задыхаешься от наслаждения.

Arki , Дина Ильинична Рубина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Пьесы / Драматургия