Читаем Том 3 полностью

Приезжий

Восемь.

Карреньо

Было бы умнейНе соваться на галеру.

Ортис

Я бы не пошел, к примеру.Это — логовище змей.На чужих там смотрят косо.

Приезжий

Я не побоюсь угроз.

Альварадо

Кто туда свой сунет нос,Вмиг останется без носа.

Появляются закованные в кандалы мавры, галерные гребцы (среди них первый и второй мавры), в руках у них бадьи для воды. Их подгоняет солдат с аркебузом.

ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТОЕ

Те же, мавры и солдат.

Приезжий

Это их куда ведут?

Карреньо

В город, за водою преснойДля похода.

Приезжий

Интересно!

Второй мавр

(первому, тихо)

Ротозей-то еще тут.

Солдат

Чур, не красть, собачьи дети,А не то…

Первый мавр

(в сторону)

Сам — песий сын!Красть не красть, но горсть маслин…А потом пускай хоть плети!

Мавры и солдат уходят.

ЯВЛЕНИЕ ДЕСЯТОЕ

Сержант, Карреньо, Альварадо, Ортис, Гильен, приезжий.

Приезжий

Что за город! Я плененНабережной и рекою.

Альварадо

Нравится?

Приезжий

Он красотоюПревосходит Вавилон.

Альварадо

Собственными тут глазамиМожно видеть, ей-же-ей,Как с прибывших кораблейСеребро везут возами.

Приезжий

Много видел я чудес.Видел храмы Сарагосы,—Возвели каменотесыКолокольни до небес;Видел я твердыню Торо;[7]В славном Бургосе, где СидВечным сном в гробнице спитВидел меч Кампеадора;В Кóрдове я на мечетьУстремлял с восторгом взглядыИ Альгамбру, перл Гранады,Я сподобился узреть;В сердце я своем несуУсыпальницы Леона,Блеск и пышность БарселоныИ Валенсии красу;Память путника хранитГорделивую Сеговью;Вспоминает он с любовьюШумный солнечный Мадрид.Но скажу, увидев этоСказочное изобилье:Набережная в СевильеВот восьмое чудо света!

(Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ ОДИННАДЦАТОЕ

Сержант, Карреньо, Альварадо, Ортис, Гильен.

Альварадо

Он рехнулся, не иначе.«Чудо! Чудо!» Что за черт?

Ортис

Нет, он прав. Севильский портВсех морских портов богаче.Это — в Индию ворота,Путь в открытый океан,И товары многих странГромоздятся тут без счета.Он не зря пришел в восторгПеред торжищем огромным,Многолюдным, неуемным,Где кипит вселенский торг.

Карреньо

Братцы! Драка!

Гильен

Вот те на!Корабельные солдатыЛупят альгуасилов. Хваты!

Альварадо

Наше дело — сторона.

Гильен

Это с той галеры, братцы.Забияки, черт возьми!
Хлебом ты их не корми,—Дай со стражею подраться.

Карреньо

Да, солдат и альгуасил —Словно кошка и собака:Встретятся, и сразу драка.Так уж бог их сотворил.

ЯВЛЕНИЕ ДВЕНАДЦАТОЕ

Те же и вор; за ним гонится альгуасил.

Вор

Надо прыгать… Ну, дружок,Не робей!

(Бросается в реку.)

Альгуасил

Держите вора!

(Убегает.)

Альварадо

Словит он его не скоро.

Гильен

Молодец! Лихой прыжок!

Ортис

Ишь, как рыбина!

Карреньо

Точь-в-точь.

Альварадо

Кукиш полицейским крысам!
Перейти на страницу:

Все книги серии Лопе де Вега. Собрание сочинений в шести томах

Том 1
Том 1

Эпоха Возрождения в Западной Европе «породила титанов по силе мысли, страсти и характеру, по многосторонности и учености». В созвездии талантов этого непростого времени почетное место принадлежит и Лопе де Вега.Драматургическая деятельность Лопе де Вега знаменовала собой окончательное оформление и расцвет испанской национальной драмы эпохи Возрождения, то есть драмы, в которой нашло свое совершенное воплощение национальное самосознание народа, его сокровенные чувства, мысли и чаяния.Действие более чем ста пятидесяти из дошедших до нас пьес Лопе де Вега относится к прошлому, развивается на фоне исторических происшествий. В своих драматических произведениях Лопе де Вега обращается к истории древнего мира — Греции и Рима, современных ему европейских государств — Португалии, Франции, Италии, Польши, России. Напрасно было бы искать в этих пьесах точного воспроизведения исторических событий, а главное, понимания исторического своеобразия процессов и человеческих характеров, изображаемых автором. Лишь в драмах, посвященных отечественной истории, драматургу, благодаря его удивительному художественному чутью часто удается стихийно воссоздать «колорит времени». Для автора было наиболее важным не точное воспроизведение фактов прошлого, а коренные, глубоко волновавшие его самого и современников социально-политические проблемы.В первый том включены произведения: «Новое руководство к сочинению комедий», «Фуэнте Овехуна», «Периваньес и командор Оканьи», «Звезда Севильи» и «Наказание — не мщение».

Лопе де Вега , Лопе Феликс Карпио де Вега

Драматургия / Европейская старинная литература / Стихи и поэзия / Древние книги

Похожие книги

Кража
Кража

«Не знаю, потянет ли моя повесть на трагедию, хотя всякого дерьма приключилось немало. В любом случае, это история любви, хотя любовь началась посреди этого дерьма, когда я уже лишился и восьмилетнего сына, и дома, и мастерской в Сиднее, где когда-то был довольно известен — насколько может быть известен художник в своем отечестве. В тот год я мог бы получить Орден Австралии — почему бы и нет, вы только посмотрите, кого им награждают. А вместо этого у меня отняли ребенка, меня выпотрошили адвокаты в бракоразводном процессе, а в заключение посадили в тюрьму за попытку выцарапать мой шедевр, причисленный к "совместному имуществу супругов"»…Так начинается одна из самых неожиданных историй о любви в мировой литературе. О любви женщины к мужчине, брата к брату, людей к искусству. В своем последнем романе дважды лауреат Букеровской премии австралийский писатель Питер Кэри вновь удивляет мир. Впервые на русском языке.

Анна Алексеевна Касаткина , Виктор Петрович Астафьев , Джек Лондон , Зефирка Шоколадная , Святослав Логинов

Фантастика / Драматургия / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Синдром Петрушки
Синдром Петрушки

Дина Рубина совершила невозможное – соединила три разных жанра: увлекательный и одновременно почти готический роман о куклах и кукольниках, стягивающий воедино полюса истории и искусства; семейный детектив и психологическую драму, прослеженную от ярких детских и юношеских воспоминаний до зрелых седых волос.Страсти и здесь «рвут» героев. Человек и кукла, кукольник и взбунтовавшаяся кукла, человек как кукла – в руках судьбы, в руках Творца, в подчинении семейной наследственности, – эта глубокая и многомерная метафора повернута автором самыми разными гранями, не снисходя до прямолинейных аналогий.Мастерство же литературной «живописи» Рубиной, пейзажной и портретной, как всегда, на высоте: словно ешь ломтями душистый вкусный воздух и задыхаешься от наслаждения.

Arki , Дина Ильинична Рубина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Пьесы / Драматургия