Том 3. Non-fiction

ЕБ: Во-первых, я хотел бы разделить два выступления. Выступление Иванова абсолютно карикатурное и, кроме совершенно хрестоматийного при слове «культура», он схватился за то, за что и должен был схватиться, это настолько пародийная стилистика… Гораздо интереснее то, что говорил С. Шойгу, к которому я отношусь с уважением по отношению к его эмчээсовской, не знаю как сегодня, но в какой-то период деятельности. Сергей Кужугетович жаловался на то, что он не понимал что-то про постмодернизм, про который там было написано. И это зря, хочу сказать. Потому что все, что происходит в правительстве сегодня — это чистой воды постмодернизм, и это оценка не отрицательная. Просто такая эпоха. Постмодернизм умер в искусстве, но он перешел на политический уровень. И то, что делал Путин, точнее, что делал сам Сергей Кужугетович, когда он летел такой герой, как Илья Муромец на ковресамолете, и вез батареи от центрального отопления на Дальний Восток — спасать от замерзания, — это абсолютно постмодернистский жест. Президент, который его посылал. И таких вещей очень много. Да и то, что делает наш президент в третий раз, когда он берет один и тот же гимн, и третий раз пишутся другие слова, чем это отличается от работы Дмитрия Александровича Пригова, который, когда был юбилей Пушкина, пел первую строфу «Онегина» в качестве буддистского, православного, индуистского песнопения. Абсолютно та же стилистика. Более того, Путин в этом смысле сильнее, потому что он еще сделал так, что это подписал один и тот же автор, сначала про Сталина, потом про Господа Бога, по дороге про коммунизм. Это абсолютно постмодернистский ход, кстати, как и взять советский гимн, при этом великодержавный двухголовый герб и республиканский трехцветный флаг. Это абсолютно постмодернистские ходы.

АЧ: Почему? Триколор республиканский.

ЕБ: Демократический. Его ввели при…

АЧ: Государе императоре.

ЕБ:

Он был как торговый флаг. У монархов был свой. А вот после Февральской революции его действительно ввели как государственный флаг. То есть вот это совмещение несовместимого или с чего начинал Путин, и дальше чем он продолжает, когда он разговаривает с Фиделем, на следующий день с Солженицыным — это абсолютно постмодернистские ходы. Или такой амбивалентный ход: что случилось с подводной лодкой? — она утонула. Это абсолютно постмодернистские ходы. И вот, кстати говоря, вот это без объяснения причин игры, когда в качестве премьер-министра ставится человек, которого никто никогда не видел, не слышал, не знает, что это такое, это все отсюда. Поэтому я советую дальше изучать эти вещи. Это серьезно. Мы живем в эпоху политического постмодернизма. Я советую даже силовым министрам быть в курсе…

АЧ: То есть вы считаете, что это заседание правительства дало нам, публике еще некий сигнал к размышлению.

ЕБ: Безусловно.

АЧ: Полина.

ПД: Вообще это действительно яркая иллюстрация того, как искусство мощно воздействует на жизнь, как в свое время Чернышевский перелопатил Ленина, так постмодернизм, видимо, перелопатил наши органы власти. Но что касается министра обороны, я бы не стала глобально подходить к этому. Потому что психологически все очень понятно. Дезертирство в армии приобрело такие масштабы, что министру обороны надо срочно придумать какое-то объяснение, кроме того, что в армии дело плохо. Для министра обороны это очень удобный ход, потому что количество дезертирств в армии и климат нравственный, который царит в армии, и очень сложно найти кого-то виноватого, кроме самого министра. А тут, пожалуйста, некая книжка. Перед тем, как сбежать и убить, они это читали запоем. Во-первых, откуда он знает, что запоем, а во-вторых, оттого, что они это брали в библиотеке, тоже неизвестно, читали они или нет. Я не думаю, что люди, которые убегают и убивают, серьезные читатели.

ИК:

Да не надо такие книжки закупать.

ПД: Совершенно верно. А потом может быть, что библиотека очень бедная, и туда сваливается то, что не востребовано в магазинах, такого рода книжки, их обычно еще в качестве довесков в магазинах дают. Как раньше давали что-то несъедобное в качестве довеска, сейчас довольно часто такого рода книжки выдают. Видимо, библиотека очень бедная и там такого рода литература лежит. Ну что им читать, любовные романы? Нет, им ближе это. А другого ничего нет.

АЧ: Скажите мне, пожалуйста, такой немножко странный вопрос. А вообще искусство, культура способны воздействовать на человека? Она воздействует на человека, или человек отдельно, культура отдельно. Что-то когда-то пересечется, пойдет параллельными линиями, где-то пересекутся во вселенском масштабе. Вот здесь есть прямая связь, если брать за точку отсчета слова Иванова, вот есть библиотеки, что читаем — так себя и вести будем в армии. Или нет этого вообще в принципе. Илья Кормильцев.