Том 3. Non-fiction

ВП: Есть и другая проблема — разорванность многочисленных реальностей, созданных людьми. Ведь вот мы говорим, погружаемся в какую-то тему, а вдруг звонит мобильный телефон и «выхватывает» нас в совершенно иную реальность. Это колоссальный стресс. А если все это происходит еще и с бешеной скоростью, присущей мегаполису…

ИК: Но человек ведь тоже меняется. Более того, когда скорости человека станет недостаточно для соприкосновения с созданной им реальностью, очевидно, придется менять и человека, и в этом направлении уже идут работы. На самом деле человек мутирует. Моя жена очень любит рассказывать одну историю. Существуют мнение ученых-музыковедов, что произведения Баха сейчас играются в два с половиной раза быстрее, чем они исполнялись при его жизни. Дело в том, что в то время не обозначали темпов в таких параметрах, как «бит в секунду», а писали устоявшиеся итальянские обозначения: «tempo», «allegro» и т. д. Но! Что было в представлении людей «быстро»? Самое быстрое известное человеку движение — это была скачущая лошадь. Поэтому самый быстрый темп соответствовал конскому галопу. И сыгранные в прежнем темпе мелодии Баха сейчас окажутся для нас не совсем доступными, теряются какие-то связи между гармоническими и мелодическими линиями. Потому что мы мыслим гораздо быстрее. И темп исполнения этих произведений невольно все время повышался. Так считают музыковеды на основании кое-где оставшихся указаний, воспоминаний, сколько по времени исполнялось то или иное произведение. А есть и дедуктивное соображение. Музыка всегда носит имитационный характер. Она не могла имитировать того, чего не было, например, мчащуюся машину. Меняются окружающие реалии — меняется их отображение в искусстве. И это процесс необратимый.

Можно и убить. Можно и сразиться. На определенном этапе, но мысль, что все можно изменить какой-то революцией, восстанием, — это глупость. Потому что поле боя в конечном счете — сам человек. Должен быть изменен сам человек.

ВП: Но уже сейчас возникает несоответствие серьезный диссонанс: развитие технологий обрушивает на человека такой поток разнородной информации, с которым мозг уже не в состоянии справиться…

ИК:

Во-первых, есть резервы собственной пластичности организма, сейчас люди совершают, конечно, фантастические вещи, Когда это вступит в тяжелое противоречие с биологией, придется менять биологию.

ВП: А не лучше ли «притормозить» этот безумный технологический и информационный поток, или даже вернуться немного назад? Такие теории сейчас есть…

ИК: Возвратиться назад невозможно. Это не позволят те силы, которыми контролируется Космос. У Космоса есть история, она идет из точки «а» в точку «б», и, значит, путь этот предписан изначально. И линейное время как раз создано и существует для того, чтобы эта история могла осуществляться. Поэтому попытки повернуть назад (даже с самыми благими побуждениями) приводят к тому, что если ты притормозил во имя добра, то побуждает идущее вперед зло. Я не то чтобы не верю во всякие консервативные и архаизирующие учения. Я просто убежден, что они бессильны, что они не являются решением проблем. По большому счету. И в этом смысле метафизический протест, о котором мы говорили вначале, всегда связан с модернизмом, то есть именно с изменениями, с модернизацией реальности. В этом смысле проблема не в том, что мир идет туда или не туда, и надо его остановить. Нет, идея не в том, чтобы остановить движение, а чтобы не дать ему осуществиться не в тех целях.

ВП: Каким примером можно это иллюстрировать?

ИК: Скажем, проблема не в том, чтобы противостоять генной инженерии, а в том, чтобы противостоять тем, кто пытается использовать генную инженерию для своих губительных целей.

ВП:

Не опасно ли в принципе это постоянное увеличение скорости?

ИК: Конечно, опасно. И в то же время спасительно. Полет на самолете опасен? Есть, конечно, законченные невротики, которые даже в Англию пытаются ездить на поезде, я лично таких знаю, но это исключения. А большинство людей летают самолетами. Несмотря на то, что в тот момент, когда они садятся в салон, они принимают на себя потенциальный повышенный риск.

ВП: Как и придя на рок-концерт, в принципе…

ИК: Да, то же самое.

ВП: То есть дело не в темпах?