Том 3. Позолоченный век (повесть наших дней)

Закладка угольной шахты в Илионе начата была весьма энергично, но пока мало что предвещало успех. Филипп повел штольню в глубь горы, веря, что там должен пролегать угольный пласт. Ему казалось, что он знает, насколько глубока должна быть штольня, но никто не мог сказать этого точно. Некоторые шахтеры говорили, что, вероятно, придется прорыть гору насквозь - получится туннель, и его можно будет использовать для железной дороги. Так или иначе, в шахтерском лагере жизнь кипела ключом. Тут вырос целый поселок из дощатых и бревенчатых хижин, была здесь и кузница, и небольшая механическая мастерская, и походная лавка, снабжавшая рабочих всем необходимым. Филипп и Гарри поставили себе просторную палатку и наслаждались вольной жизнью.

Совсем не трудно выкопать яму в земле, если у вас достаточно денег, чтобы заплатить землекопам; но всякого, кто принимается за это, неизменно поражает - как много требуется денег, чтобы вырыть даже небольшую яму. Земля всегда неохотно отдает богатства, скрытые в ее недрах, пока не получит за них нечто равноценное, и если с нее спрашивают уголь, она, пожалуй, потребует золота взамен.

Это был труд, волновавший всех, кто в нем участвовал. Штольня все глубже вгрызалась в скалу, и каждый день обещал стать золотым днем удачи: быть может, именно этот взрыв и обнаружит желанное сокровище!

Работы продолжались неделю за неделей, под конец не только днем, но и ночью. Партии рабочих сменяли друг друга, и штольня с каждым часом, дюйм за дюймом, фут за футом, забиралась все глубже в гору. Филипп был во власти неотступной тревоги и надежды. Каждый раз, как наступал день уплаты жалованья рабочим, он видел: деньги тают, а то, что шахтеры называют "приметами", все еще очень неопределенно.

Жизнь, которую они вели, была очень по душе Гарри, чью беззаботную веру в успех ничто не могло поколебать. Он без конца какими-то ему одному понятными способами высчитывал вероятное направление пласта. Он вертелся среди рабочих с видом самого занятого человека на свете. Приезжая в Илион, он называл себя производителем работ и долгими часами сидел на веранде гостиницы в обществе хозяина-голландца, покуривая трубку и изумляя всех, кому не лень было слушать, рассказами о своей деятельности на постройке железной дороги в штате Миссури. Он советовал хозяину расширить гостиницу и прикупить несколько земельных участков в округе, - ведь цена на них, конечно, поднимется, как только найдут уголь. Он учил голландца смешивать в летнюю жару самые разнообразные пития для освежения, и счет его в гостинице все возрастал, а мистер Дузенгеймер созерцал этот счет, с удовольствием предвкушая оплату. Где бы ни появлялся Гарри Брайерли, повсюду он оказывался весьма полезным человеком, повсюду вносил бодрость и веселье.

Лето было в разгаре. Филипп постоянно сообщал мистеру Боултону, что работа идет полным ходом, - но и только; и не слишком весело было ему посылать в Филадельфию такие вести в ответ на вопросы, которые, как ему казалось, становились все тревожнее. Его и самого терзал страх, что все деньги выйдут прежде, чем найден будет уголь.

В это время Гарри вызвали в Нью-Йорк на процесс Лоры Хокинс. Возможно, что понадобится и присутствие Филиппа, писал ее защитник, но есть надежда, что суд будет отложен. Они все еще не получили важных свидетельских показаний, и он надеется, что судья не заставит их явиться на процесс неподготовленными. Есть много причин для отсрочки - причин, о которых, конечно, не упоминается, но как будто и нью-йоркский судья иной раз в состоянии их понять, потому он и обещает отложить дело по просьбе адвокатов, хотя просьба эта совершенно неосновательна с точки зрения широкой публики.

Гарри поехал, но скоро вернулся. Процесс отложили. С каждой неделей, которую нам удается выиграть, сказал ученый юрист Брэм, наши шансы на успех возрастают. Народный гнев недолговечен.

ГЛАВА XVIII

ФИЛИПП ЕДВА НЕ НАШЕЛ УГОЛЬ

Солнце заблистало, но не надолго: блеснуло и скрылось[173].

"Mofere ipa eiye na". - "Aki ije ofere li obbe"[174] 

- Нашли!

Эта ошеломляющая весть раздалась среди глубокой ночи у входа в палатку, где крепким сном спал Филипп, - и сон мигом слетел с него.

- Что?! Где? Когда? Уголь? Покажите! Хорош ли? - сыпал он вопросами, наскоро одеваясь. - Гарри, проснись, друг! Прибывает транспорт с углем. Нашли, а? Ну-ка поглядим!

Десятник опустил свой фонарь на землю и подал Филиппу черный камень. Ошибки быть не могло: это был твердый блестящий антрацит, поверхность свежего излома сверкала при огне, точно полированная сталь. В глазах Филиппа он затмил своим великолепием все алмазы мира.

Гарри пришел в восторг, но Филипп от природы был человек осторожный, и он спросил:

- А вы уверены в этом, Роберте?

- То есть в чем? Что это уголь?

- Нет, что это главный пласт.

- Да, пожалуй. Похоже, что это он и есть.

- Вы с самого начала так думали?