Том 3. Позолоченный век

Проводив сестру, Вашингтон поднялся и два часа подряд в лихорадочном волнении шагал из угла в угол, а к тому времени, как он снова сел, он успел жениться на Луизе, построить дом, обзавестись семейством, женить сыновей и выдать замуж дочек, потратить свыше восьмисот тысяч долларов на одни только предметы роскоши — и умереть, оставив состояние в двенадцать миллионов.

ГЛАВА IV

КАК ОБЕСПЕЧИВАЮТ БОЛЬШИНСТВО

«Mi-x-in tzakcaamah, x-in tzakco lobch chirech nu zaki caam, nu zaki colo… nu chincu, nu galgab, nu zalmet…»

«Rabinal Achi»[128]

Chascus hom a sas palmas deves se meteys viradas[129]

Лора спустилась по лестнице, постучалась в дверь кабинета и, не дожидаясь позволения, вошла. Сенатор Дилуорти был один — он держал перед собою вверх ногами раскрытую библию. Лора улыбнулась и, забыв, что она теперь светская дама, сказала как в Хоукае:

— Это я, а вы думали — кто?

— А, входите, садитесь! — сенатор закрыл и отложил книгу. — Я как раз хотел с вами поговорить. Пора комиссии доложить о проделанной работе.

И сенатор расплылся в улыбке, очень довольный своим чисто парламентским остроумием.

— Комиссия работает весьма успешно. За истекшую неделю имеются немалые достижения. Я думаю, дядюшка, мы с вами вдвоем можем неплохо управлять нынешним правительством.

Сенатор снова просиял. Приятно слышать, что такая красотка называет тебя дядюшкой!

— Видели вы Хопперсона вчера вечером, когда началось заседание конгресса?

— Видела. Он пришел. Он какой-то…

— Что такое? Он принадлежит к числу моих друзей, Лора. Прекрасный человек, превосходный человек. Не знаю, к кому еще в конгрессе я с такой легкостью могу обратиться за помощью в любом богоугодном деле. Что же он сказал?

— Ну, он сперва ходил вокруг да около. Говорил, что рад бы помочь неграм, что обожает негров и всякое такое, — все они так говорят, — но законопроект насчет земель в Теннесси его немного пугает: не имей к этому отношения сенатор Дилуорти, он заподозрил бы, что правительство хотят на этом деле обжулить.

— Вот как? Он так и сказал?

— Да. И сказал, что никак не может голосовать за этот законопроект. Он трус.

— Нет, дитя мое, это не трусость, а осторожность. Он очень осторожный человек. Я не раз участвовал с ним во всяких комиссиях. Я знаю, ему всегда нужны веские доводы. А вы ему не объяснили, что он ошибается насчет вашего законопроекта?

— Объяснила. Я обо всем подробно говорила. Пришлось сказать ему о некоторых побочных обстоятельствах, о некоторых…

— Вы не упоминали моего имени?

— О нет. Я сказала ему, что вы помешались на неграх и на филантропии, это же чистая правда.

— »Помешался» — пожалуй, слишком сильно сказано, Лора. Но вы же знаете, хоть я и принимаю участие в наследниках этого имения и желаю им всяческого успеха, я бы палец о палец не ударил ради вашего законопроекта, не будь он направлен на благо общества и на благо черной расы.

На лице у Лоры выразилось некоторое сомнение, и сенатор продолжал:

— Поймите меня правильно, Лора. Не отрицаю, все мы заинтересованы в том, чтобы законопроект прошел, и он пройдет. Я ничего от вас не скрываю. Но я хотел бы, чтобы вы помнили: есть принцип, которого я всегда и неизменно придерживаюсь в моей общественной деятельности. Я никогда не действую в чьих-либо личных интересах, если это не оправдано и не облагорожено более широкими соображениями общественного блага. Я не уверен, что христианин имел бы право трудиться для спасения собственной души, если бы труды эти не служили также и спасению его собратий.

Сенатор произнес все это с большим чувством.

— Надеюсь, — прибавил он, — вы разъяснили Хопперсону, что наши побуждения чисты?

— Да, и он как будто все увидел в новом свете. Думаю, он будет голосовать «за».

— Надеюсь; его имя придаст делу нужную окраску и внушительность. Я так и знал, что вам надо лишь разъяснить ему, насколько это справедливое и благородное дело, чтобы заручиться его искренней поддержкой.

— Мне кажется, я его убедила. Да, я уверена, теперь он будет голосовать как надо.

— Вот и хорошо, вот и хорошо, — сказал сенатор, улыбаясь и потирая руки. — Есть еще новости?

— Вероятно, вы найдете здесь кое-какие перемены, — Лора протянула сенатору отпечатанный список имен. — В отмеченных можно не сомневаться.

— Угу… м-м… — сенатор пробежал глазами список. — Это весьма обнадеживает. А почему перед некоторыми именами стоит «У»; а перед другими «ББ»? Что это означает?

— Это мои условные значки. «У» обозначает — убежденный моими доводами; а «ББ»[130] — это общий знак для тех, у кого есть родственники. Видите, он стоит перед тремя членами почтенной комиссии. Я думаю сегодня поговорить с председателем комиссии, мистером Бакстоуном.