Том 3. Позолоченный век

Приказчик снова задумался:

— Тэн… Тэн… Это гимны?

— Нет, это не гимны. Это книга, о которой сейчас много говорят и которая очень широко известна… всем, кроме тех, кто ее продает.

Приказчик покосился на нее: не таится ли насмешка в этой несколько неясной речи? Но ответный кроткий и простодушный взгляд прекрасных глаз прогнал это подозрение. Приказчик отошел посоветоваться с хозяином. Оба они были явно озадачены. Они раздумывали и совещались, и снова совещались и раздумывали… Потом оба подошли к Лоре, и хозяин спросил:

— Это американская книга, сударыня?

— Нет, это американская перепечатка английского перевода.

— А… да, да… теперь я припоминаю. Мы ждем ее со дня на день. Она еще не вышла.

— Вы, очевидно, ошибаетесь, — ведь вы объявляли о ее продаже еще неделю тому назад.

— Разве?.. Не может быть…

— Да, я уверена. И потом, вот же она, эта книга, — лежит на прилавке.

Она купила Тэна, и хозяин убрался восвояси. Тогда Лора спросила, есть ли у них «Самодержец обеденного стола»[136] — и не без досады увидела, как на лице приказчика восхищение ее красотой сменилось выражением холодного достоинства. Поваренных книг они не держат, заявил он, но, если ей угодно, он может заказать. Лора сказала, что нет, не стоит, это не важно. Потом она снова стала разглядывать книги, наслаждаясь самим видом томиков Готорна, Лонгфелло, Теннисона и других своих любимцев, в чьем обществе привыкла коротать досуг. Тем временем приказчик глядел на нее во все глаза и, несомненно, вновь ощутил приступ восхищения, — или, быть может, он просто оценил ее предполагаемые литературные вкусы по какой-то хитроумной измерительной системе, ведомой одним лишь продавцам книг. И он начал «помогать» ей сделать выбор; но все его усилия оказывались тщетными, — в сущности, он только докучал ей и неприятнейшим образом прерывал ее раздумье. И вот, когда Лора, взяв в руки «Венецианскую жизнь»[137], пробегала глазами то одно, то другое знакомое место, приказчик вдруг схватил книгу в простом, незатейливом переплете и, ловко стукнув ею по прилавку, чтобы стряхнуть пыль, заговорил оживленно:

— Вот прекрасное произведение, мы распродали уже кучу экземпляров. Всем, кто читал, очень нравится. — И он сунул книгу чуть ли не под нос Лоре. — Могу порекомендовать вам: «Судьба пирата, или Последний разбойник морей». На мой взгляд, одна из лучших новинок сезона.

Лора свободной рукой мягко отодвинула новинку и продолжала перелистывать «Венецианскую жизнь».

— Мне это не нужно, — сказала она.

Приказчик некоторое время рыскал по лавке, поглядывая то на одну книгу, то на другую, но, видимо, все они не годились. Однако в конце концов он нашел то, что искал.

— А эту вы читали, сударыня? Я уверен, вам понравится. Она того же автора, что «Бандиты Хэккенсака». Тут и любовные приключения, и тайны, и всякое такое. Героиня задушила собственную мать. Вы только посмотрите название: «Гондериль-вампир, или Пляска смерти». А вот еще: «Сокровищница шутника, или Закадычный друг забавника и балагура». Очень занятная штука, сударыня! Я ее четыре раза перечитал и до сих пор смеюсь, как только погляжу на эту книжку. А уж «Гондериль» — уверяю вас, это замечательно, ничего лучше я сроду не читал. Эти книги наверняка вам понравятся, я ведь сам их читал, они очень интересные.

— Ах, вот что… я не сразу поняла, в чем дело. Вы, наверно, подумали, что я не знаю, какие книги купить, и прошу у вас совета… я иногда бываю такая рассеянная, говорю совсем не то, что думаю. Я, наверно, попросила вас об этом, да?

— Нет, сударыня, но… я…

— Уж наверно я просила, иначе вы бы не предложили мне свои услуги, побоялись бы, что это будет невежливо. Но не беспокойтесь, я сама виновата. Мне не следовало быть такой невнимательной… не надо было просить у вас совета.

— Но вы и не просили, сударыня. Мы всегда помогаем покупателям как можем. Понимаете ли, наш опыт… мы ведь живем среди книг… поэтому, знаете ли, мы можем помочь покупателю сделать выбор.

— Ах, вот как? Это входит в ваши обязанности?

— Да, сударыня, мы всегда помогаем.

— Как это мило с вашей стороны. Некоторые, пожалуй, сочли бы это навязчивостью, но я другого мнения. По-моему, вы очень добры, это просто великодушно с вашей стороны… Некоторые люди делают выводы наспех, не подумав, — вы это замечали?

— О да, — сказал приказчик, не зная, должен ли он чувствовать себя польщенным или, напротив, обиженным. — Конечно, я это часто замечал, сударыня.