Том 3. Стихотворения и поэмы 1907–1921

Ну, что же? Устало заломлены слабые руки,И вечность сама загляделась в погасшие очи,И муки утихли. А если б и были высокие муки, —Что ну́жды? — Я вижу печальное шествие ночи.Ведь солнце, положенный круг обойдя, закатилось.Открой мои книги: там сказано всё, что свершится.Да, был я пророком, пока это сердце молилось, —Молилось и пело тебя, но ведь ты — не царица.Царем я не буду: ты власти мечты не делила.Рабом я не стану: ты власти земли не хотела.Вот новая ноша: пока не откроет могилаСырые объятья, — тащиться без важного дела…Но я — человек. И, паденье свое признавая,Тревогу свою не смирю я: она всё сильнее.То ревность по дому, тревогою сердце снедая,Твердит неотступно: Что делаешь, делай скорее.

21 февраля 1914

Жизнь моего приятеля

1

Весь день — как день: трудов исполнен малых  И мелочных забот.Их вереница мимо глаз усталых  Ненужно проплывет.Волнуешься, — а в глубине покорный:  Не выгорит — и пусть.На дне твоей души, безрадостной и черной,  Безверие и грусть.И к вечеру отхлынет вереница  Твоих дневных забот.Когда ж морозный мрак засмотрится столица  И полночь пропоет, —И рад бы ты уснуть, но — страшная минута!  Средь всяких прочих дум —Бессмысленность всех дел, безрадостность уюта  Придут тебе на ум.

И тихая тоска сожмет так нежно горло:  Ни охнуть, ни вздохнуть,Как будто ночь на всё проклятие простерла,  Сам дьявол сел на грудь!Ты вскочишь и бежишь на улицы глухие,  Но некому помочь:Куда ни повернись — глядит в глаза пустые  И провожает — ночь.Там ветер над тобой на сквозняках простонет  До бледного утра;Городовой, чтоб не заснуть, отгонит  Бродягу от костра…И, наконец, придет желанная усталость,  И станет всё равно…Что́? Совесть? Правда? Жизнь? Какая это малость!  Ну, разве не смешно?

11 февраля 1914

2

Поглядите, вот бессильный,Не умевший жизнь спасти,И она, как дух могильный,Тяжко дремлет взаперти.В голубом морозном сводеТак приплюснут диск больной,Заплевавший всё в природеНестерпимой желтизной.Уходи и ты. ДовольноТы терпел, несчастный друг,От его тоски невольной,От его невольных мук.То, что было, миновалось,Ваш удел на все похож:Сердце к правде порывалось,Но его сломила ложь.

30 декабря 1913

3

Всё свершилось по писаньям:Остудился юный пыл,И конец очарованьямПостепенно наступил.Был в чаду, не чуя чада,Утешался мукой ада,Перечислил все слова,Но — болела голова…Долго, жалобно болела,Тело тихо холодело,Пробудился: тридцать лет.Хвать-похвать, — а сердца нет.Сердце — крашеный мертвец.И, когда настал конец,Он нашел весьма банальнойСмерть души своей печальной.

30 декабря 1913

4