Том 3. Супрематизм. Мир как беспредметность

Надо было бы предположить, что Религиозное духовное состояние должно было бы дать формы исключительно духовной беспредметности (дух как безвесие), но в действительности она <Религия> создала орудия, через которые достигается физическое благо. Все духовные достижения Искусства сводятся к тому же.

Все последнее считаю неверным — а вижу верность, когда вся Культура, или движение человека, будет исключительно беспредметным невесомым духовным делом, когда все блага пойдут на осуществление <человеком> своей беспредметной человеческой сущности.

Так уже свершилось в Искусстве новом и утверждается в беспредметном Супрематизме. От последнего я ожидаю в будущем ясно выраженное беспредметное сознание как духовную систему движения человечества в белой эпохе безвесья⁷⁵.

45. Из всего сказанного нельзя заключить, что Искусство совершенно не касалось или не участвовало в разрушении, а вернее, в изъятии веса, доведенного предыдущей Культурой до своего предела. Участвовало оно уже потому, что сознание человека находилось в предметном понимании. Предметность была та форма <и> не что другое, как форма, полученная от распределения веса.

Сознание новых художников, представляющих собой определенное и ясно выраженное проявление Кубизма, и Футуризма, и беспредметного Супрематизма, находилось уже в системе нового распределения веса. Они вышли к новым пределам и к этому пределу должны проводить человека — к новому космическому распределению веса отношений.

Движение Нового Искусства совершалось медленно, предел за пределом сменяли друг друга, — ив первой четверти двадцатого века <Искусство> вышло к яркому своему состоянию. Введенная система Кубизма осторожно реконструировала сумму веса предметного предела, чем изъяла из сознания понятие о предмете в Искусстве, сознание получило новую сумму. Дальше в Футуризме предметный предел веса распылялся в движении. В Супрематизме наступила система движения полной беспредметности веса; здесь и динамика, и покой — как бы обращено главное внимание на чистую сущность Культуры ее действительной цели — распределения веса — цели первенствующей или Супрематической; все же остальное, ясно, должно быть только подсобным харчевым экономическим материализмом.

На движение Искусства, в особенности нового, никто из харчевиков не обращал внимания, да оно не считалось Искусством, в нем не находили признаков его, хотя сумма была одной. В действительности в нем крылись большие ценности. Путь его движения поучителен в том, как совершить переход из одной ступени сознания на другую.

Кубизм в первой своей стадии предыдущий предел веса предметной системы только реконструировал, оставляя некоторые суммы веса не тронутыми, <оставляя> признаки предметного; таким образом, он совершил не путь разрушения, а реконструирование, перестановку сумм по новому порядку, чем и смог развить всю свою систему до признаков беспредметного Рус<ского> кубизма. Если бы Кубизм просто разрушил предметную систему⁷⁶

, то вес предметного превратился в первобытное состояние или предел, и чтобы все привести в систему кубистического сознания, необходимо было совершить движение через несколько уже существовавших пределов или систем Искусства.

Развивая кубистическую и футуристическую реконструктивные системы, в дальнейшем вышли к конструктивному действию как исканию новой системы распределения веса или предела. Возникновение мысли конструирования было уже и в самой реконструкции, и по мере приближения к беспредметности сознание приближалось к конструкции, ведущей к системе. В результате был найден новый предел или система Супрематизма как новой беспредметной реальности его состояния. Выйдя к беспредметному, открылась новая мысль, что состояние человека не заключает в себе один предел экономического материального благосостояния, что в совершенствовании весораспределения и заключается вся Культура жизни человека⁷⁷.

46. Человек состоит из бесконечного множества начал, из которых главные, по опред<елению> общежития, распадались на материю и дух, хотя существует еще в общежитии и третье — душа. Но, по моим рассуждениям, материи как тела не существует, — я осязаю не тело, как только энергию возбуждения, или энергию вне мировоззрений. Я беру <только> первые два, хотя и последнее будет суждением общежития. То, что принимают за тело или материю, нужно, с моей точки зрения, принять за дух или энергию как неделимое единое, основу всех вымыслов человеческого понятия (до некоторой степени эту точку <зрения> пояснил в первой части записки).