Том 30. Письма 1904. Надписи

Быстро мелькают оставшиеся Чехову дни жизни. Именно в это время его болезнь прогрессировала, все реже возвращалось хорошее настроение, снизилась работоспособность: писал он уже немного и только урывками. А планов было много, и это особенно огорчало писателя. Он мечтает вновь вернуться к беллетристике: написать обещанные рассказы для «Русской мысли», «Ежемесячного журнала для всех». «Листов на пятьсот еще не использованного материала. Лет на пять работы», — говорил он Гарину-Михайловскому (

Чехов в воспоминаниях

, стр. 659). Чехов хочет написать пьесу специально для зарубежных гастролей П. Н. Орленева, А. А. Плещееву соглашается написать веселый водевиль, задумывает пьесу «совершенно нового для него направления» для Художественного театра. Об этом замысле Станиславский писал: «Сюжет задуманной им пьесы был как будто бы не чеховский. Судите сами: два друга, оба молодые, любят одну и ту же женщину. Общая любовь и ревность создают сложные взаимоотношения. Кончается тем, что оба они уезжают в экспедицию на Северный полюс. Декорация последнего действия изображает громадный корабль, затертый в льдах. В финале пьесы оба приятеля видят белый призрак, скользящий по снегу. Очевидно, это тень или душа скончавшейся на родине любимой женщины. Вот все, что можно было узнать от Антона Павловича о новой задуманной пьесе» (

Станиславский

, т. 1, стр. 272–273).

С осени 1904 г. Чехов официально собирался принять обязанности редактора беллетристического отдела «Русской мысли». Предложил ему эту работу еще в 1902 г. В. М. Лавров. Он вспоминал: «Стали мы <с Чеховым>, по обыкновению, вести разговор о разных литературных делах, и он опять повторил мне свое желание если не всецело, то хоть отчасти посвятить себя публицистике. Связь с таким человеком, как Чехов, давно представлялась мне необыкновенно привлекательной, и я предложил ему принять участие в редактировании „Русской мысли“. Конечно, все это делалось с ведома и совершенного согласия моего старого товарища В. А. Гольцева. Антон Павлович обещал подумать и думал долго. Лишь только в конце прошлого года он еще крепче сплотился с нами» («Русские ведомости», 1904, № 202, 22 июля). Вероятно, Чехов дал согласие стать редактором «Русской мысли» в мае 1903 г. Об этом свидетельствует заметка в «Русских ведомостях» (1903, № 137, 20 мая): «Редакция „Русской мысли“ просит нас сообщить, что с июня нынешнего года постоянное участие в редактировании журнала принимает А. П. Чехов». Об этом же было объявлено в № 8 «Русской мысли» за 1903 г. И действительно, именно в июне 1903 г. Чехов начал редактировать рукописи начинающих авторов, присланные в редакцию журнала (см. письмо к В. А. Гольцеву от 18 июня 1903 г. в т. 11 Писем). В дальнейшем в письмах к Гольцеву с июня 1903 по май 1904 г. писатель или просит прислать ему рукописи, или дает отзывы о прочитанных и отредактированных повестях и рассказах начинающих авторов. Позднее, уже после смерти Чехова, в № 9 «Русской мысли» за 1904 г. была опубликована повесть «Адя Сумцова» за подписью Эк, с примечанием от редакции: «Это последний рассказ, принятый А. П. Чеховым». В коротком некрологе, открывающем № 7 «Русской мысли» за 1904 г., отмечалось: «В „Русской мысли“ первое произведение Чехова „Палата № 6“ появилось в 1892 году. С тех пор он всего более писал в нашем журнале, а с прошлого года редактировал — и как внимательно, с какою любовью к писателю, если у него была хоть искра таланта! — беллетристический отдел „Русской мысли“» (подробнее об этом см. в т. 18 Сочинений, в статье П. С. Попова «Чехов в работе над рукописями начинающих писателей» — ЛН, т. 68, стр. 845, а также в примечаниях к настоящему тому).