Том 4

стал настороженно прислушиваться, не едет ли кто, хотя разум и подсказывал ему, что еще слишком рано. Затем он опять сел и с тревогой огляделся — он не мог отде¬ латься от ощущения, что кто-то спрятался в окружающем мраке с тайным намерением разрушить его счастье. Этот день был исполнен такого лихорадочного напряжения, при¬ нес столько радости и тревоги, что порой все казалось ему сном, и, чтобы удостовериться в обратном, он тб и дело бросал торопливый взгляд на алтарь, на собственный на¬ ряд и даже на спящего Джэба. Опять он взглянул вверх на колеблющиеся по стенам зыбкие й чудовищные тени, и его прежние страхи пробудились с новой силой, близкой к предчувствию. Им овладела такая тревога, что он обошел боковые приделы, тщательно осмотрел все скамьи и за¬ глянул за каждую колонну, но в награду за все труды услышал лишь громкое эхо собственных шагов по камен- ным плитам. Вернувшись, Лайонел подошел к печи, но мучительная тревога не покидала его, и ему так захотелось услышать звук человеческого голоса, что он решил разбудить Джэба., Едва Лайонел кончиком сапога притронулся к дурачку, как тот проснулся с живостью, которая указывала, сколь чуток и насторожен его сон. — Ты сегодня на редкость туп, Джэб, — сказал Лайо¬ нел, пытаясь приглушить беспокойство напускной весело¬ стью, — иначе ты спросил бы, почему я пришел в церковь в такой необычный час. — Бостонцы любят молелыш, — ответил дурачок. — Да, но они также любят и постель, и половина их наслаждается теперь тем благом, к которому ты, как вид¬ но, Жадно стремишься. Джэб любит есть и любит, когда тепло! — Да, и, судя по твоей сонливости, любит поспать. — Спать хорошо! Когда Джэб спит, ему не хочется есть. Лайонел умолк, внезапно поняв, какие страдания кры¬ лись за тупой апатией дурачка. — Скоро сюда придут священник и две дамы, а также капитан Полуорт. — Джэб любит капитана Полуорта — у него всегда много всякой еды. — Ну, довольно! Неужели ты не можешь думать ни о чем другом, кроме собственного желудка? 262

— Бог создал голод, — угрюмо ответил Джэб, — но он же создал и пищу, а король припас ее только для своих солдат. — Ну, так слушай внимательно, что я тебе скажу. Одна из дам, которая придет сюда,— это мисс Дайнвор; ты ведь знаешь мисс Дайнвор, Джэб?.. Красавицу мисс Дайнвор? Но чары Сесилии, очевидно, не произвели должного впечатления на дурачка, который глядел на Лайонела сво¬ им обьгсным тупым взглядом. — Как же ты не знаешь мисс Дайнвор? — повторил Лайонел с раздражением, которое в иное время заставило бы его улыбнуться. — Ведь она же часто давала тебе день¬ ги и одежду! — Я знаю. Миссис Лечмир — ее бабка! В глазах Лайонела это было несомненно одно из наи¬ меньших достоинств его невесты, и он, внутренне досадуя, помолчал, прежде чем добавить: — Кто бы ни были ее родные, сегодня она станет моей женой. Ты останешься здесь и будешь присутствовать при бракосочетании, потом погасишь свечи и ключ от церкви отнесешь мистеру Литурджи. Утром приходи ко мне за вознаграждением. Дурачок встал и с важным видом произнес: — Ладно. Майор Линкольн женится и приглашает Джэба на свадьбу! Теперь пусть Нэб сколько угодно бол¬ тает о гордости и тщеславии: кровь есть кровь и плоть — плоть! Пораженный осмысленным и странно многозначитель¬ ным взглядом дурачка, Лайонел потребовал объяснения его странных слов. Но, прежде чем Джэб успел ответить — впрочем, взор его тут же погас, указывая, что мысли сла¬ боумного вернулись в свои обычные узкие пределы, — вни¬ мание обоих привлек шум у входа. В следующую секунду дверь отворилась, и на пороге показался укутанный по самые глаза и запорошенный снегом священник. Лайонел поспешил ему навстречу и подвел к стулу, с которого только что встал. Когда доктор Литурджи снял плащ и предстал обла¬ ченный для свершения предстоящего обряда, одобритель¬ ная улыбка и все выражение его лица лучше всяких слов сказали, что он доволен стараниями Лайонела. г— Почему бы церкви не быть такой же уютной, как 263