Том 4

Пользуясь дневным светом, Гриффит с того места, где он стоял, старался разглядеть необыкновенного человека луч¬ ше, чем это было возможно среди мрака и сумятицы прошлой ночи. Лоцман был ростом чуть ниже среднего, но мускулистая фигура его отличалась исключительной соразмерностью и мужественной красотой. Чертам его были свойственны скорее грусть и задумчивость, чем ре¬ шительность и твердость, столь ярко проявленные им в минуты крайней опасности, но Гриффит хорошо знал, что это лицо может выражать и яростное нетерпение. Сейчас любопытному молодому человеку, помнившему, каким он видел это лицо в тревожном свете фонарей, оно казалось гладью морской в сравнении с волнением, все еще вла¬ девшим могучей стихией. Глаза лоцмана были опущены, но иногда он бросал вокруг себя беспокойные, быстрые взгляды. Просторная коричневая куртка, скрывавшая большую часть его одежды, была сшита неумелыми рука¬ ми из самого дешевого материала — такие носят самые захудалые матросы на корабле. И все же от внимательно¬ го взгляда молодого лейтенанта не ускользнуло, что не¬ знакомец носит эту одежду с аккуратностью и изящест¬ вом, совсем не свойственными людям его профессии. На этом наблюдения Гриффита окончились, ибо к .фрегату приближался «Ариэль», и все присутствующие готовились внимательно слушать беседу, которая вот-вот должна бы¬ ла начаться между командирами обоих судов. Пока маленькая шхуна огибала высокую корму ко¬ рабля, капитан Мансон приказал Барнстейблу подняться на борт фрегата. Как только приказ был передан, «Ари¬ эль» сделал поворот и укрылся от вспененных волн в по¬ лосе более спокойной воды под защитой борта огромного корабля. С палубы шхуны был снова спущен на воду вель¬ бот, в котором заняли места те же самые гребцы, какие накануне ходили на нем к берегу, теперь едва различимо¬ му в подветренной стороне в виде полосы синих туч на горизонте. Когда Барнстейбл спустился в вельбот, шлюпка, тан¬ цуя, рванулась вперед, и через несколько секунд удары весел доставили ее к борту фрегата. Офицер в сопровож¬ дении своих матросов поднялся на борт величественного корабля, а маленькое суденышко осталось качаться на привязи недалеко от борта фрегата под присмотром дне¬ вального. 449

Как только Барнстейбл ступил на палубу, Гриффит и другие офицеры приветствовали его по всем правилам, хотя каждый от души готов был обнять отважного мо¬ ряка. Однако никто не посмел нарушить правила офици¬ ального этикета, пока с прибывшим не переговорил сам капитан. Тем временем матросы с вельбота прошли на нос и смешались с моряками фрегата. Только рулевой шхуны невозмутимо расположился на одном из ведущих вниз трапов и, подняв голову, начал осматривать сложную систему корабельных снастей, с явным неудовольствием покачивая головой. Это зрелище собрало вокруг него не¬ сколько молодых людей во главе с мистером Мерри, ко¬ торые намеревались развлекать гостя так, чтобы и самим позабавиться на славу. Разговор между Барнстейблом и его начальником вскоре окончился, и молодой человек, кивком позвав за собой Гриффита с такой непринужденностью, которая до¬ казывала, что он не чужой на фрегате, первым направил¬ ся в кают-компанию. При этом он даже не взглянул на офицеров, собравшихся вокруг шпиля в ожидании, когда, их товарищ освободится, чтобы более сердечно с ним по¬ здороваться. Подобная сухость никак не была свойствен¬ на природному нраву и обычному поведению Барнстей¬ бла. Поэтому, когда первый лейтенант один последовал за ним, офицеры решили, что Барнстейбл, вероятно, хо¬ чет поговорить с ним о служебных делах наедине. Коман¬ дир шхуны действительно имел это намерение, ибо, схва¬ тив со стола в кают-компании лампу, он проследовал в соцровождении своего приятеля в его каюту и, затворив дверь, повернул ключ в замке. Удостоверившись, что ни¬ кто не может им помешать, командир шхуны, верный долгу службы и поэтому неспособный отнестись пре¬ небрежительно к рангу Гриффита, предложил ему един¬ ственный стул, а сам, поставив лампу на стол, небрежно уселся на рундук и начал разговор: — Ну и ночь нам выдалась! Мне раз двадцать каза¬ лось, что море сомкнулось над вами, и я уже считал вас погибшими или, еще хуже, прибитыми к берегу, где власти запрятали бы вас в плавучие тюрьмы. Но внезапно в ответ на мой пушечный выстрел я увидел ваши огни. Если у злодея отнять его совесть, то и ему, наверно, не станет так легко, как мне, когда я увидел свечной огарок в ва¬ 450